Литературный негр

Спящая Мэри поежилась от ночного холода. Утром он даст ей жару, но сейчас нужно согреться. Она приоткрыла один глаз и тут же закрыла его обратно. Она немного отлежала щеки, но в остальном все хорошо. Голубые глаза двигались по ее лицу. Разодрав глаза, Мэри обнаружила, что лежит, обмотавшись вокруг Райта. Доехав до какого-то парка, они два часа играли на поляне, покрытой холодным белым веществом. Луна была где-то высоко. Несмотря на столь жаркую ночь, Селина дрожала, попирая босыми ногами песок. Бесконечное жужжание насекомых и щебетанье птиц в сочетании с воздействием пищи и вина убаюкали ее до состояния свинцового оцепенения. Позади сверкает залив, как лохань с зелеными блестками. Джейк вздрогнул, услышав стрекотание кузнечиков, донесшееся от реки, — А костер разжигать ты не собираешься? — проворчала Грейс. Джейк вспыхнул. Когда она говорила, ее губы изгибались тысячью всевозможными способами. Грейс почувствовала, что ее соски набухли. Это новый шаг в их отношениях. Увидев желание на ее лице, он откликнулся соответствующей частью своей натуры. В глазах горело пугающее знание цели. Если он в нее войдет, то войдет и в сердце, и тогда она будет любить его вечно и безнадежно. Он вошел в нее, чудесным образом заполнив ее целиком Прикосновения его волосатых ног к ее ногам вызывали в Грейс дрожь восхищения. — Простите меня, — сказал он так напряженно, как будто удерживал несущуюся лошадь. Хоть и пьяный, а все равно такая лапочка! — подумала она. Она чувствовала себя еще больше девственницей, чем всегда. Она превратилась в одну-единственную огромную мурашку и сказала «да». Его желание ощущалось почти на ощупь. Одним мощным толчком он вошел в нее, и она застонала, восхищенная его точностью. — Возьми меня рукой… — очень вежливо попросил он и усмехнулся. — В этих замках как-то холодновато. Нервные мурашки ползли вверх по позвоночнику. Ее рука тревожила важную часть его тела. Сможет ли он разглядеть в темноте, как четко вырисовывается грудь через тонкую футболку и как мурашки бегают по коже? Он еще теснее прижал ее к себе, острыми углами своего тела оплавив ее женственные изгибы. Джек стал медленно покрывать поцелуями и ласками все извивы ее живительного тела. Она не проявила ни малейших признаков, которые можно было бы интерпретировать как нежелание подвергаться дальнейшим эротическим действиям с его стороны. В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела. Ее плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект. Его голос опустился до постельных тонов. Мэри бросила быстрый взгляд на расписанный херувимами потолок и произнесла краткую молитву. Эмма билась в конвульсиях с удовольствием. Эмма посмотрела на него расплывчатыми глазами. Концерт эротического танца прошел по всему позвоночнику Селины. Тело превратилось в минное поле странных томлений. Джек опять прислонил ее голову к своему плечу, лаская ее улыбающимся ртом. Она обвила руками его шею и приняла активное участие в происходящем. Селина стенала, больше не напрягая мозг. Она впилась взором в его элегантную, полную прелести мужскую симметрию. «Какая жалость, эх, ну какая жалость, что она не успела вовремя вернуться домой и вздрючить колготки!» Она закрыла глаза, он тоже. Взор его затуманился, и голова чуть-чуть закружилась. А потом, словно по волшебному велению, глаза их закрылись, и они дружно вздохнули. Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула. Он прильнул к ее губам так неистово, что она потеряла дар речи. Улыбка, словно маска, закрыла ей лицо. Она хотела его почти неприлично. В его блестящем мозгу всегда что-то вскипало. Он наблюдал, как у нее в голове вращаются шарики, и решил помочь. Глубоко в его груди она услышала смех. — Я люблю тебя, — произнес он, пока его тупое копье проникало во влажную путаницу пепельных завитков. А потом его твердые губы и язык вновь нашли ее рот и навсегда оставили на нем свое клеймо. Она почувствовала слезы в носу и в горле. Ее соски стали такими твердыми, что до боли пронзали его грудь. Коул услышал сдавленные звуки и понял, что брат и сестра обнялись. Близнецы, вернувшись из школы, фактически взяли Эми на себя. Они потащили ее купаться в бассейн, где Эми всех поразила: выяснилось, что девочка плавает как рыба. За восемнадцать месяцев жизни в пустыне она, очевидно, успела приобрести кое-какие навыки выживания. Девушка поймала себя на мысли, что все ее внимание целиком приковано к намокшей темной стрелке волос, утопающей в его плавках, предназначенных явно не для неискушенных женских глаз. Она одарила его оптимистической, бессмысленной улыбкой. Эми могла бы поклясться, что он видел сквозь тонкую ткань ее купальника твердеющие кончики ее грудей и, больше того, чувствовал спазмы глубоко внутри у нее, в горячих и темных местах, о существовании которых сама она едва знала. У него были глаза какого-то странного серо-голубого цвета, цвета легких тучек, а грудь густо покрыта темным волосом, шелковистым при касании, Приложив ее голову и своей груди, Коул обнял ее. От него пахло мужчиной. Он принялся ее целовать. А целовать было много — она вся! В его поцелуях не было никакой неуверенности. Он точно знал, как найти ее губы. Затем их губы разошлись. «Только дура могла поверить в то, что он целовал ее благодаря ее губам!» Мужские пальцы гладили ее голую кожу. Схватив его за запястье, Эми оторвала ему руку. Она хотела заниматься любовью с Коулом, а не просто переспать с ним. Она тихо вскрикнула, когда их тела сошлись настолько близко, что соприкоснулись. Он сжал ее грудь ладонью — испытал высшее мужское наслаждение. Он положил руку ей на живот, ощущая толчки и рябь. Эми перешла к обследованию пульсирующего сгустка мускулов между его ногами. «Чего она действительно хочет? Просто секса или чего-то более глубокого?» Все ее чувства насторожились, получив сигнал опасности. Эми даже прижала ладонь к губам, чтобы поскорее подавить промелькнувшую мысль. — Я буду защищать тебя от ужасной судьбы стать беременной. — Самоуверенная улыбка Коула опять засигналила ей. И ее улыбка показала, что она покинула сей мир и отправилась на небеса от счастья. Их удовольствие было довольно взаимным. Она счастливо вздохнула, касаясь своей мягкой щекой о щекотные волосы на его мужском лобке. Я люблю тебя, — прошептала Хэлли. Бен издал низкий, протяжный стон и медленно вошел в нее. И замер от избытка нахлынувших чувств. Наслаждение… Тепло. Хэлли! Наконец-то он дома! Теперь она уже не будет его лучшим другом. Он будет мужем Лизы. Ты, должно быть, устал с дороги, Трэвис? — сказала Энни, — Почему бы тебе не прогуляться? Улыбка на ее устах становилась все шире с каждой секундой приближения оргазма. Я больше не дура, я быстро учусь! — промолвила она, приняв сидячую позу. И ее улыбка сказала ему, что она покинула сей мир и отправилась на небеса от счастья. Не поворачиваясь, он оглянулся. Чейз схватил ее за руку. И тут же что-то теплое заструилось между ними. Он взял ее лицо в свои руки и, целуя, медленно опустил на ковер перед камином. Слезы струились у нее по щекам, а глаза пылали гневом. Лаура решительно стряхнула их с лица. Джейк встал на колени, стягивая с нее джинсы и открыл ей восхитительный вид на залив. Он стал подниматься по лестнице, прижавшись к ней губами.