Пушечное мясо
Материал из Lurkmore
| « |
Шагают бараны в ряд. Бьют барабаны. | » |
| — Б. Брехт | ||
| « |
Солдаты — цифры, которыми разрешаются политические задачи | » |
| — Наполеон | ||
| « |
Один черт! Как в турецкую народ переводили, так и в эту придется | » |
| — Тихий дон | ||
Пушечное мясо (фр. chaire a canons, англ. фураж для пушек, рас. нем. Kanonenfutter) — презрительное прозвище пехоты, обозначающее её полную беспомощность перед собственно пушками, а также прочими более технологичными видами войск. В более широком смысле обозначает бессмысленное и беспощадное расходование людских ресурсов политотой и военным командованием.
Содержание |
Происхождение
 N.B. |
|---|
| Циничное отношение к солдатам и особенно новобранцам существовало давно. До использования пушек в ходу был термин «смазка для мечей» |
Естественно предположить, что сей термин был придуман с началом использования пушек при ведении военных действий. В литературе он впервые вышел из-под пера Уильяма нашего Шекспира в пьесе «Король Генрих IV», в которой один из героев довольно поэтически выражается о солдатах как о «корме (пище) для пороха».
Но в русский язык выражение вошло в несколько измененной форме благодаря французскому поэту Шатобриану, в своем политическом памфлете «О Бонапарте и Бурбонах» отметившему, что призыв в армию Наполеона проходил в условиях, когда жизнь французов в глазах властей потеряла всякую ценность. «Презрение к человеческой жизни и к Франции, — пишет он, — достигло такой степени, что новобранцев называли сырьём и пушечным мясом». С лёгкой руки творческой личности выражение «пушечное мясо» получило широкую известность и разлетелось по остальным литературным произведениям, благо в ходе дальнейшего развития техники поводов к его использованию нашлось довольно много.
По альтернативной версии, выражение возникло от термина «пушечное сало». Нет-нет, это никоим образом не связано с Украиной и её жителями! Просто с развитием артиллерии срочно потребовалось что-нибудь для смазки ствола. Этим веществом стало обыкновенное животное сало. Оно же дополнительно защищало ствол от коррозии при сгорании черного пороха. Через некоторое время «пушечное сало» в качестве защитной густой смазки стали использовать при хранении чего бы то ни было металлического. Пушки требовали ухода вообще и после каждого выстрела в частности. Стволы чистили «пушечным салом», а занималось этим, конечно же, «пушечное мясо» — разменный человеческий материал.
Исторический экскурс
Эра пушек
| « |
Вам не видать таких сражений! Носились знамена, как тени, В дыму огонь блестел, Звучал булат, картечь визжала, Рука бойцов колоть устала, И ядрам пролетать мешала Гора кровавых тел | » |
| — Лермонтов | ||
Всегда, во всех войнах, люди старались выпилить врага наиболее быстрым и безболезненным для себя способом. Первоначально для этого использовали камни, копья, стрелы и прочие летающие объекты, позволявшие бить врага на подходе. Да только противник мог легко укрыться от всего этого мусора щитом или тяжелыми доспехами, ну или на крайняк попросту съебаться от праведной кары.
А техника всё развивалась и развивалась. Появились катапульты, баллисты, греческий огонь…
Наконец хитрые европейцы сфеодалили китайские разработки в области изучения свойств пороха, с которыми китайцы были знакомы ещё с древнейших времён (есть сведения, что пионером в этом был некий даос Вэй Боян во втором веке н. э.). А вот благородным донам, сэрам и херрам в XIII—XIV веках удалось удивить мир, создав приспособления для вышвыривания каменных шариков размером с капусту на огромные расстояния[1].
Изначально пушка замысливалась как новое стенобитное орудие. Изыскания в области разработки и внедрения эффективных противопихотных фузей тоже велись, но в позднем средневековье еще не было технологии литья из металла в форму, орудия изготавливались ковкой и лишь немногими высококлассными специалистами, стоили дохуищи, поэтому ни о каком поточном производстве и массовом применении в те времена не могло быть и речи. Изредка артиллерию все же пытались применять в полевых сражениях, но на тактику и стратегию влияния не оказали. Про английские рибальды, примененные в битве при Креси, знает чуть менее, чем никто, зато валлийский длинный лук воспет в веках. Впрочем воены уже тогда заметили, что осадные бомбарды и мортиры могут быть весьма эффективны в обороне против набигающих толп противника, если их вместо ядер начинить разным подручным мусором вроде щебня и разного металлолома — так появилась картечь.
Что же касается сабжа, то в те далекие времена это выражение было бы более уместно применять к орудийной прислуге. Качество металла и сборки были весьма посредственными, порох горел непредсказуемо, поэтому пушки очень часто взрывались, уничтожая своими обломками всех, кто имел несчастье оказаться рядом. К тому же многие осадные орудия тогда достигали поистине эпических размеров, имели невероятный калибр и весили десятки тонн — типа этой нашей Царь-Пушки, или ихней Базилики. Естественно, вся тяжесть транспортировки такой вундервафли и боеприпасов к ней, обустройства огневой позиции, заряжания неподъемными ядрищами и т. п. возлагалась на хрупкие плечики обыкновенных человеков, которые могли и сломаться от такой натуги.
JFY |
|---|
| В XVI веке появился мушкет, выкосивший рыцарей при Павии, однако это привело не к перевооружению пехоты с холодного оружия на огнестрел, а лишь перевооружению аркебузеров, лучников и арбалетчиков на мушкеты, основная же масса пехоты в Европе по-прежнему была вооружена холодным оружием. Доставляет, что именно в XVI веке пехота (пикинёры, алебардисты и мечники) массово оделась в латы, по причине распространения мануфактур массово клепавших дешёвое Scheisse. О количестве мушкетов в тогдашних европейских армиях можно наглядно судить по тому, что в XVI веке кирасиры не врубались в пехоту на полном скаку, а, подъехав, неспешно расстреливали её из пистолетов, смахивавших габаритами на метровый обрез. И только в XVII веке шведам первыми пришло в голову массово вооружить пехоту огнестрелом. Лулз в том, что хоть это и преподносится европоцентричными историками как Великая огнестрельная революция, массовая пехота с огнестрелом появилась в Турции ещё в конце XV века, а на Руси и в Речи Посполитой ещё в XVI, что тоже заметно раньше остальной Европы. Вот тебе и «отсталая Русь». |
Тем временем технический прогресс медленно, но неотвратимо шагал по Европе. Уже в XV веке пушку поставили на колесный лафет, пехота получила аркебузу с фитильным замком, и бронированные лыцари, прежде неуязвимые, но малоподвижные, исчезли с полей сражений, став таким образом первой порцией кошерно приготовленного пушечного мяска. В XVI—XVII веках стратегия и тактика войн кардинально изменились, массово стало применяться ручное огнестрельное оружие, а в артиллерии появился новый тип разрывных боеприпасов. Артиллерия стала ключевым фактором на поле боя, а единичный солдат, будь он пехотинец или кавалерист, окончательно превратился в расходный материал. Но настоящий расцвет артиллерии пришелся на XVIII—XIX века, особенно в славную пору Наполеоновских войн, когда арсеналы пополнили веселые изобретения Генри Шрапнеля и Вилли Конгрива.
| « |
Во всяком случае, эти орудия были весьма смертоносны: при каждом их выстреле сражавшиеся падали целыми рядами, словно колосья под ударами косы. И какими жалкими по сравнению с такого рода снарядами показалось бы и знаменитое ядро, которое в 1587 году в битве при Кутра сразило двадцать пять человек, и то, которое в 1758 году при Цорндорфе убило сорок пехотинцев, и, наконец, австрийская пушка, поражавшая в битве при Кессельдорфе каждым своим выстрелом семьдесят человек. Что значили теперь наполеоновские пушки, убийственный огонь которых решил судьбу сражений при Иене и Аустерлице? Все это были лишь первые цветочки! В битве при Геттисберге конический снаряд, выпущенный из нарезной пушки, разом уложил сто семьдесят три южанина, а при переправе через реку Потомак один родменовский снаряд отправил в лучший мир двести пятнадцать южан. Следует также упомянуть об огромной мортире, изобретенной Дж. Т. Мастоном, выдающимся членом и непременным секретарем «Пушечного клуба»; действие ее было крайне губительным: при ее испытании оказались убитыми триста тридцать семь человек; правда, все они погибли от взрыва самой мортиры! | » |
| — Жюль Верн фапает | ||
Абстрактный пример
Берутся две страны, объявляющие друг другу войну по желанию левых пяток своих правителей. Полгода они собираются: копят побольше народу, готовят побольше бабла, чтобы всю эту прорву прокормить, шьют побольше красочных мундирчиков и кожаных сапогов, чтобы всю эту кучу приодеть, из-за рубежа покупают пару пушек — и в путь!
Путь, в зависимости от погоды и качества дорог, длится от месяца до года. При этом по дороге около половины армии проёбывается из-за холеры, простуды, цинги или просто по причине порванных сапог и стертых в кровь пяток. А пушки остались целыми и невредимыми. Им то что? Они ж чугунные.
Наконец эти два войска, уже изрядно потерявшие людей, совершенно случайно наталкиваются друг на друга у какой-нибудь захудалой деревеньки Ватерлиц или Аустерлоо, и да начнется великая битва! Все билеты проданы, ставки сделаны, ближайший колхоз уже занесён в учебники истории.
Выглядит это примерно так. В ночь перед сражением армии перегруппировываются, выбирают себе лучшие ложбинки и пр. Начинаются часы страшного ожидания. Наконец где-то в 6-7 утра с холма выстреливает какая-нибудь пушечка (обычно мимо), как бы намекая, что пора бы уже начинать. Гремит полковая музыка, трещат барабаны, и разодетые от-кутюр солдаты весело идут на смерть. Да-да, они это прекрасно понимают, но пехота героически строит лица свиборгом и шагает ровным строем, с нечеловеческим пафосом скачут и размахивают знамёнами уланы с пёстрыми значками и драгуны с конскими хвостами, олицетворяя собою честь, достоинство и воинский дух.
А пушкам, знаете ли, как-то глубоко насрать на такой героизьм. Пушкари кричат «АГО-О-ОНЬ!!!», и тут же воздух наполняется дымом, и часть ровной яркой пехотной коробочки бесследно исчезает в клубах дыма[2].Строй, конечно, смыкается, но через мгновенье в нём возникают новые дыры. Везде кровь, крики, оторванные части тел, где-то рядом лошади скачут без своих седоков или же наоборот, и всё это в густейшем дыму. Так и не добравшись до своего пункта назначения, полк теряет свой боевой дух и многозначительно выбывает из дела в направлении обозов, по пути теряя ещё часть народу.
Военачальникам это не нравится, и они пускают в ход резервы, у которых, пока они тупо стояли на месте, происходило всё то же самое. После их провала идут следующие силы, и так до тех пор, пока кто-нибудь не сумеет добраться до противника. Или не сумеет.
Но даже если они дойдут, не думайте что будет великая сеча, все станут биться до последней капли крови или считать заколотых фрагов — эти времена уже давно прошли. При встрече и те и другие попросту обосрутся, и победит тот, кто будет громче кричать «Ура!» и не выронит штык. Из всех потерь такие встречи с врагом будут составлять не более 10-30%.
Итого: потеряна тонна юнитов, на которых было потрачено АГРОМАДНОЕ количество средств, на полях после кровавой жатвы остались неубранные кучи бывших крестьян, исход дела решил десяток пушек, собственно, ради захвата которых и проводилось дело. PROFIT же ж!
Почему так происходило? А потому, что никто по другому воевать-то и не умел.
И подобная хрень творилась тогда везде: во всяких Семилетних войнах, абсолютно всех наполеновских войнах, и в особенности этой, неисчислимых русско-турецких, англо-французских, хрен-знает-с-кемских, да и вообще во всех конфликтах конца восемнадцатого — начала девятнадцатого века со всеми ихними Кунерсдорфами, Шенграбенами и Полтавами. Полуркай в своей семейной биографии, читатель, может, отыщешь в этих местах курган со своим прадедушкой.
В дальнейшем ситуация только усугублялась. В середине ХIХ века появилась нарезная артиллерия, затем появились бризантные взрывчатые вещества и фугасные снаряды, что не только позволило уничтожать человеков в гораздо больших количествах, но также увеличило фрагментацию тел. Зато описания боевых действий стали интереснее.
Причины
| « |
Смерть одного человека — это трагедия. | » |
| — Эрих Мария Ремарк | ||
- Непрекращающиеся войны. В мире никогда не заканчивающихся войн смерть человека перестаёт быть трагедией и становится обыденностью. В XVI—XVII бушевали религиозные войны, когда выпилить под корень всех иноверцев — святое дело. XIX век разродился революциями и национально-освободительными войнами, а ведь известно, что ничто так не девальвирует ценность жизни отдельного индивида, как забота об общечеловеческом благе. Затем прошла череда колониальных войн за раздел и передел мира. Впрочем, тогда внушительные списки потерь не особо впечатляли. Хуле, бабы ещё нарожают.
- Войну любили. Тащемта, служба в армии и обязательное активное участие в текущей войне были своего рода этапом инициации молодого аристократического болвана в обществе. Аристократическая молодёжь, то есть будущие командиры, имели о войне довольно поверхностные представления: их воспитывали на преклонении перед военной славой отечества — со стен военных академий, с монументальных полотен на молодую офицерскую поросль, как на говно, пороху не нюхавшее, взирали былинные полководцы, пафосно позирующие в парадных мундирах с ритуальным холодным оружием на фоне эпических побоищ. Так что всякий будущий воен страстно мечтал однажды попасть на поле эпических сражений, где он либо покроет своё имя неувядающей военной славой, либо погибнет, как античный герой, и улетит в некое подобие Валгаллы, где его уже ждут Карл Великий, Вильгельм Завоеватель, Фридрих Великий и Наполеон, а томные барышни будут его горько оплакивать до конца жизни и шликать на его портретик в своих медальончиках. При этом его не волновало, сколько солдат ему придётся угробить во имя своей мечты. Даже если он доживал до более солидного возраста, юношеский идеализм, конечно же, притуплялся, но мировоззрение оставалось.
- Устаревающие методы войны. Прогресс идёт гораздо быстрее, чем к его плодам привыкают люди. А уж чугунные армейские лбы продолжают по инерции использовать старые методы вплоть до поступления соответствующего приказа: своеволие и вольнодумство в армии не ценят. Например, вплоть до середины девятнадцатого века не существовало элементарной команды «Ложись!» при артобстреле, хотя, по некоторым источникам, до этого додумались ещё на поле Бородина. Тогда это считали трусостью и, несмотря на перекрёстный огонь, солдаты продолжали идти на выстрелы колоннами побатальонно. Показателен эпизод из «Войны и мира» со смертельным ранением князя Болконского, который вместо того, чтобы ломануться в сторону и залечь ногами к взрыву, втыкал на готовое взорваться ядро и предавался философским размышлениям.
- А всё опять же из трепета перед авторитетами и из-за того, что офицерский лифт был устроен таким образом, что дослужиться до генеральского звания можно было только к старости, а старики, как известно, крайне невосприимчивы к радикальным нововведениям. Поэтому и неудивительно, что, например, когда во время Великой Французской революции из высшего комсостава выпилили практически всех пердунов, а на смену им внезапно пришли молодые и бойкие, прусские и австрияцкие фельдмаршалы (хоть и образованные в военном деле, но безнадежно застрявшие в прошлом веке) стали феерически сливать всяким бывшим капитанам.
Мировые войны
Но вот началась научно-техническая революция. Прогресс это конечно хорошо, другой вопрос, в чьи шаловливые ручки попадут его плоды. Яркий пример того, в чьи руки им не стоило попадать, хорошо был показан миру в начале двадцатого века, когда этот самый мир (да что мир, вся Европа) стал готовиться к большой разборке под названием Первая мировая. Армии в срочном порядке стали запасаться пулемётами, пушками, газами и прочими финтифлюшками, полагая, что враг будет бездарно умирать под пулями, разрываться на части под шквалом снарядов, выплевывать и отхаркивать свои легкие, а им же останется только шагать по этим трупам семимильными шагами и собирать ништяки. Одним словом, ситуация была точно такая же, как и с пресловутой обезьяной, которой доверили гранату. Ведь, как раз с началом этой самой разборки, было обнаружено одно прискорбное обстоятельство: точно такие же финтифлюшки имелись и у противника, и он тоже верил в аналогичное помешательство.
Что ж, да будет воздано вам по вере вашей! Грязные ручонки всем поотрывало по самые гланды.
Вообще, Первая мировая — первое предприятие по заготовке пушечного деликатеса в действительно промышленных масштабах. Все ранее проводимые мероприятия, по сравнению с оной, можно смело считать кустарщиной и дилетантщиной. А тут — научный подход: мясцо рубилось на фарш вновь изобретёнными вундервафлями, сдабривалось вкусными отравляющими приправками, и это с таким размахом, которого никакому мясокомбинату не достичь и за сто лет. Впервые широко была применена авиация, и воюющие стороны с удивлением узнали, что стать пушечным мясом (вернее, одной из его разновидностей — бомбовым) можно и в глубоком тылу. Но нет худа без добра: выжившее, но израненное мясо послужило развитию медицины (пластической хирургии, например), ибо столько сырья для врачей-убийц в мирное время было не достать.
Впрочем, как выяснилось, Первая мировая с заготовкой пушечных консервов справилась хреново, мяса получилось мало, а посему было решено замутить новый аццкий пиздец, известный как Вторая мировая война.
При проведении оной все недостатки и недоработки мясозаготовителей Первой мировой были учтены немецкими бюргерами (другие заинтересованные лица их горячо поддержали) и снова применены на практике. Собственно, Первая лишь наметила контуры Второй. Изобретенные в Первую мировую вундервафли стали еще вундервафлистей, так что превратиться в «Вискас» можно было даже в очччень глубоком тылу. Также использование таких кошерных вещей, как ковровые бомбардировки, тактика выжженной земли, зачистки оккупированных территорий и т. п. способствовало увеличению объема мясозаготовок за счёт мирных жителей, что не могло их не радовать — ведь они теперь творили историю совместно с доблестными воинами. Закончилось это дело на феерической ноте — радостно изумлённому человечеству представили новый способ приготовления пушечного мяса на теплом атомном гриле.
Причины
К тем, что были раньше добавились новые:
- Масштабы мобилизаций. С увеличением числа железных дорог, улучшением качества обычных, появлением автомобилей и прочими изменениями в транспортной системе стало вполне реально иметь персональные армии с миллионным количеством юнитов. Понятное дело, жертв в побоищах таких армий будет больше, чем от стычек типа тыща на тыщу.
- Тоталитарные системы. Именно их появление было в большой степени причиной кошмара Второй мировой. Мощные государственные и военные машины с совершенно разными политическими полюсами, в которых человек был всего лишь крошечным и ничего не значащим винтиком, были не только обязаны в конце концов столкнуться, но и привести к многочисленным поломкам этих самых, увы, винтиков.
Уголок литературы
Естественно, любой уважающий себя писатель не мог не затронуть тему бессмысленных человеческих жертв на войне. Что ж, мы предлагаем лишь самые интересные и волнующие отрывки из их трудов. Если ни одно из них не заденет вас за живое — то вы бессердечный человек!
| « |
... какая бы была разница между одним русским, воюющим против одного представителя союзников, и между 80 тысячами воюющих против 80 тысяч? Отчего не 135 тысяч против 135 тысяч? Отчего не 20 тысяч против 20 тысяч? Отчего не 20 против 20-ти? Отчего не один против одного? Никак одно не логичнее другого. Последнее, напротив, гораздо логичнее, потому что человечнее. Одно из двух: или война есть сумасшествие, или ежели люди делают это сумасшествие, то они совсем не разумные создания, как у нас почему-то принято думать | » |
| — «Севастополь в мае», Лев Толстой | ||
| « |
...Толстый вольноопределяющийся перевалился на другой тюфяк и продолжал:
| » |
| — «Похождения бравого солдата Швейка», Ярослав Гашек | ||
|
Мы различаем обрывки линий, образуемых живыми точками, которые выходят из вырытых борозд и движутся по равнине под грозным разъяренным небом. Трудно поверить, что каждое из этих пятнышек — живая плоть, живое существо, вздрагивающее и хрупкое, совершенно беззащитное в этом мире, полное глубоких мыслей, воспоминаний и образов; мы ослеплены этой пыльцой, этим множеством людей, крохотных, как звезды в небе. Бедные ближние, бедные незнакомцы, теперь ваш черед принести себя в жертву! Потом наступит наш! Может быть, завтра и нам придется почувствовать, как над нами раскалывается небо и под ногами разверзается земля, нас сметет дыхание урагана, в тысячу раз более мощного, чем обычный ураган. |
| «Огонь», Анри Барбюс |
|
Поговаривают о наступлении. Нас отправляют на фронт на два дня раньше обычного. По пути мы проезжаем мимо разбитой снарядами школы. Вдоль ее фасада высокой двойной стеной сложены новенькие светлые неполированные гробы. Они еще пахнут смолой, сосновым деревом и лесом. Их здесь по крайней мере сотня. — Однако они тут ничего не забыли для наступления, — удивленно говорит Мюллер. — Это для нас, — ворчит Детеринг. — Типун тебе на язык, — прикрикивает на него Кат. — Будь доволен, если тебе еще достанется гроб, — зубоскалит Тьяден, для тебя они просто подберут плащ-палатку по твоей комплекции, вот увидишь. По тебе ведь только в тире стрелять. Другие тоже острят, хотя всем явно не по себе; а что же нам делать еще? Ведь гробы и в самом деле припасены для нас. Это дело у них хорошо поставлено. |
| «На западном фронте без перемен», Эрих Мария Ремарк |
|
Служба на границе стала для меня интересной лишь тогда, когда я начал понимать ее сложности. <...> Недавно в Осовец прибыли пятсот новобранцев, и на телеграфе я арестовал телеграмму, идущую в Кенигсберг с таким невинным содержанием: «Прибыло стадо в 500 голов, но скот тощий и для выделки колбасы еще не пригоден...» — информация немецких агентов была точной! |
| «Честь имею», Валентин Пикуль |
В играх
Всякие боты, крипы, отмычки и прочие наименования тупых и легко убиваемых персонажей — это и есть пушечное мясо в играх. Кроме того есть конкретные игрушки, ставящие упор как раз на сабж.
- Cannon Fodder 1, 2 (1993, 1994), что в переводе собственно сабж. Старая, но неимоверно затягивающая игрушка для Amiga, которая была портирована под DOS и Sega Mega Drive, где можно, управляя небольшим отрядом, стрелять из автоматов, кидать гранаты, использовать базуку, устраивать аццкие взрывы, ездить на автомобильчике и даже снегоходе. А также 100500 раз наблюдать гибель своих и чужих бойцов. В начале каждой миссии вы будете наблюдать очередь к призывному пункту у подножия холма, постепенно покрывающегося могилками. Если достаточно долго задрачивать эту милую игрушку, холма будет не видно из-за тысяч могилок с крестами. Кстати, именно эта игра была взята за основу при создании знаменитой Commandos. В 2012 уже в этой стране была запилена третья часть, но для своего времени игра довольно уныла.
В мирное время
Бесполезное, невменяемое мясо встречается и в мирной, далёкой от грохота снарядов, жизни. Одно только упоминание о таком типе людей ИРЛ вызывает у собеседников кривую ухмылку презрения. Мы позволяем мясу жить среди нас, что не есть совсем правильно. Чаще всего под этот термин подходят низшие слои общества, в виде рабочих, мелких чиновников, проституток, бомжей, малолетних ментов, которых за небольшие премии поставили разнимать футбольных фанатов до приезда ОМОН-Ра.
Мы издеваемся над ними и их обязанностями (что может быть сложного в таком простом деле, верно?), «обстреливая» по всем фронтам профессиональной и личной жизни. Хотя не стоит забывать, что, попав в этот слой общества (а делается это не просто, а очень просто) мы становимся таким же пушечным мясом. Стоит также отметить, к примеру, что проститутка считает мясом любого клиента, а полицейский считает мясом лично тебя. К тому же, чем выше статус в обществе у поциента, тем большее количество людей он принимает за начинки для гробов.
Да что уж тут лукавить, каждый из нас, несмотря на все свои способности, умения, навыки, ум, любовь к маме, папе, жизни — является пушечным мясом, маленькой щепкой, летящей во все стороны, когда большие дяди начинают орудовать топорами.
Примечания
- ↑ На самом деле пушки попали в руки европейцам, понятное дело, гораздо более длинным путем: сначала их смонголили нукеры Чигис-хана в ходе конного турне по Китаю, потом провели мастер-класс для арабов, которые наделали и себе всяких мултуков для ведения переговоров с крестоносцами
- ↑ До того, как изобрели бомбы (взрывающиеся ядра), изчезновение частей пехотной коробочки происходило без дыма в её рядах, но порой не менее эффектно — это когда по ней пуляли книппелями (два ядра, соединенные цепью). Изобретены они были на флоте для сокрушения неприятельского такелажа и рангоута, но сухопутному командованию тоже пришлись по нраву.
 |
[ + ] Пушечное мясо имеет отношение к писанине, но ты же ниасилил?
|
||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
|||||||||||||||||||