Материал из Lurkmore

Эта статья находится на доработке. Эта статья всё ещё не взлетела и не соответствует нынешним реалиям /lm/. Если 01.04.2016 не наступит решительного улучшения, статья подлежит безоговорочному уничтожению. Модераторам: сжечь, выпустить Дата последней правки страницы: 09.12.2015

«	В блокадном Ленинграде не спешат часы Зато звенят струны — гляди не оглохни Смотри не сорвись со своей тишины Это вовсе не то, что ты думаешь Это вовсе не то, что ты знаешь — Не оливковая кожа и не белая сова И не сладкая баба на дереве голая Не бездарное замещение одного другим То не смена караула, не братина по рукам запущенная Не раздольное бесноречие Не повальное баснословие Это не то, что ты знаешь Это не то, чем ты чавкаешь То не смена караула И не вздорная вера в царя и отечество То не карие жадные глазки они на тебя устремлённые влажные Не синяк на ноге, не столица на Паприке То — смутное это, трижды-бродячее стократно-невнятное С того самого прославленного бережка.	»
— Е. Летов, 1995

Блокада Ленинграда — эпичный голодомор в отдельно взятом городе, устроенный армиями группы «Север» с одной стороны, и советским руководством, раздолбайски подготовившему оборону и снабжение города, с другой. Эксперимент по масштабу и количеству жертв не имеет себе равных, однако, несмотря ни на что, город выдержал испытание стоически, хотя немалая часть его населения так и не пережила зимы.

Содержание 1 Почему помнят? 2 Власов, Синявино, Пятачок и прочие ужасы 2.1 От Лиепаи до Шлиссельбурга 2.2 Удар, удар, ещё удар 2.3 2-я ударенная армия 2.4 Прорыв 2.5 Окончательное решение вопроса 3 Дорога жизни 4 Хроника объявленной смерти 5 Голь на выдумки хитра 6 Рецепт выживания 7 А город-то живёт 7.1 И пушки гремели… 7.2 …и музы не молчали 8 Срач на костях 9 Ленинградские дела 10 Культурка 10.1 Обязательно 10.2 Ни в коем случае 10.3 Писят на писят 11 Ссылки 12 Примечания

Почему помнят?

Блокада — действительно весьма трагическая страница в истории ВОВ: стратегические просчёты командования, логистические неувязки, расположение города около Финляндии, наличие развитой промышленности, в частности танковых заводов, привели к тому, что город планомерно уничтожался почти три года, а точнее 900 дней, что составляет чуть менее, чем две трети от тех самых «1418 дней и ночей» — при том, что сраный Дрезден англо-американские бомбовозы поделили на ноль за одну ночь. Неудачное командование крупными войсковыми объединениями привело к тому, что попытки деблокады провалились, а город отстаивала корабельная артиллерия. Но обо всём по порядку…

Власов, Синявино, Пятачок и прочие ужасы

«	Советский Союз проиграл войну в первый же день, Ленинград теперь либо будет осаждён и мы умрем голодной смертью, либо разбомбят, не оставив камня на камне… Весь пролетариат необходимо уничтожить, а если мне дадут мобилизационный листок, я дам в морду командиру, пусть меня расстреляют; но форму я не одену, и в советских войсках служить не буду, не желаю быть таким дерьмом.	»
— За эти слова Хармса отправили в психушку

От Лиепаи до Шлиссельбурга

Опасное местоположение «колыбели революции» ясно всякому, кто удосужится посмотреть на карту. Чтобы хоть как-то отвести угрозу захвата города, в своё время даже была отыграна война. В альтернативной версии истории блокады как таковой могло и не быть (в смысле столь полной). Потому как после 22 июня финское правительство с СССР воевать как-то и не собиралось. Немецкие союзнички, конечно, мягко намекали финнам, что так дела не делаются, и нефиг сачковать, а то пацаны не поймут. В итоге стороны договорились, что финны поддержат немцев, если СССР нападёт на Финляндию. Наивные суомские парни, видимо, надеялись, что в обстановке подступающего пиздеца по всем фронтам Красная армия на агрессию окажется не способна, и предоставление своих аэродромов немецким хищникам останется безнаказанным. Ну-ну… 25 июня советская авиация нанесла удар по финским военным аэродромам, финны поняли, что теперь уже отмазки не покатят — придётся воевать. Зачем сталинские соколы полетели бомбить нейтральных финнов — сказать сложно, превентивный удар, наверное. В итоге чухонцы, бодро отчермутожив РККА на Карельском перешейке и в Карелии, были остановлены (или сами остановились, о чём можно невозбранно устроить дискуссию) в районе той самой старой границы, которую в прошлую заварушку красноармейцы так старательно отодвигали.

А в это время Наполеон фон Лееб переходил границу. Хотя в Прибалтике не случилось эпических котлов как в Белоруссии, именно здесь немецкие танковые части ставили рекорды в дисциплине «забег на скорость вглубь советской территории». Именно тут терялись армии (командующий Северо-Западным фронтом Ф. И. Кузнецов потерял одну (8-ю) из двух своих армий, но Жуков её с самолета нашел). Именно здесь захлебнулись попытки организовать оборону по Неману, а чуть позже и по Западной Двине, когда фрицы 4 июля взяли Остров, 9-го — Псков. А 14-го уже захватили плацдармы за рекой Лугой под Кингисеппом — всего в 100 верстах от Ленинграда. И тут немцы решили сделать паузу, выпить шнапс — ибо ещё оставался шанс взять Москву до заморозков. Но битва под Смоленском показала немецко-фашистскому блицкригу героическую козью морду (хотя там и потеряли сына Сталина). Впрочем, обеспечивающих действий алеманские свастиконосцы не прекратили. И к 5 августа блокировали Таллинн (двойные буквы — по желанию) — главную базу Балтийского флота.

В августе немцы уперлись в Лужскую линию — оборонительный рубеж по реке Луге. Строить его, кстати, начали внезапно: 23 июня, что таки оказалось очень предусмотрительно. Как бы там ни было, германская военная машина уперлась в неё до самой середины августа. При этом в строительстве оборонительного рубежа, кроме сапёрных и инженерно-строительных частей, участвовало полмиллиона гражданских жителей Ленинграда, в основном женщины и подростки. Но в середине августа Лужский рубеж был порван на мальтийский крест и две мобильные группы туристов в фельдграу выдвинулись к Ленинграду. Одна поехала к Шлиссельбургу 8 сентября, отрезав Ленинград от остального. Другая отрезала 8-ю армию, закрепившуюся вокруг пушек форта Красная Горка уже от Ленинграда. И обе, соединившись где-то в районе Пулковских высот, окружили оставшихся защитников Лужского рубежа.

Примерно в это же время, к концу августа, Партией, Правительством и командованием было, наконец, принято решение выводить Балтфлот из Таллинна. А финны и немцы к этому времени перекрыли Финский залив минами, а к тому же и захватили все аэродромы, с которых наши могли бы обеспечить флоту воздушное прикрытие. В результате — перевод флота из столицы советской прибалтийской республики в Кронштадт превратился, казалось бы, в очередное ебическое превозмогание, почти гарантированный «конвой „PQ-17“». Но, ЧСХ — флот, (боевые корабли, по крайней мере) перетащили с минимальными потерями. А вот транспорты с госпиталями и войсками — увы. Потонуло много. И войск и транспортов. Что позже, после краха СССР и реформирования цензуры, вызвало определенные бурления — но это совсем другая история. Флот, с кораблями, с их пушками и экипажами в целом, в общем, до Кронштадта добрался, — не слишком отвлекаясь на минные поля и бомбовые налёты. И очень своевременно: в отражении сентябрьского штурма Ленинграда — случившегося буквально через несколько дней после перехода — корабельная артиллерия сыграла решающую роль.

В Урицке (Лигово) немцы оказались практически уже в черте города, а 8 сентября так вообще наткнулись на рельсы трамвайной линии. Гансы пришли в дикий восторг — «Всё, мы в Петербурге!»^[1]. Им даже удалось остановить ещё курсирующий здесь трамвай с ничего не подозревавшими мирными жителями (согласно литературному изложению истории, всех расстреляли). Но кроме этой трамвайной линии, никакого больше кусочка «Петербурга» немцам не обломилось, и ни на метр дальше они не продвинулись. За все два с половиной года. А наш участок линии от Кировского завода превратился в военную коммуникацию — до декабря к линии фронта ездили на трамвае, в частности, именно на нём Марк Бернес и спел свою «Тёмную ночь» в кинофильме «Два бойца».

Шлиссельбург на берегу Ладожского озера был взят 8 сентября — и началась, собственно, блокада.

Удар, удар, ещё удар

«	Федюнинскому, Жданову, Кузнецову. Судя по вашим медлительным действиям можно прийти к выводу, что вы все еще не осознали критического положения, в котором находятся войска Ленфронта. Если вы в течение нескольких ближайших дней не прорвете фронта и не восстановите прочной связи с 54-й армией, которая вас связывает с тылом страны, все ваши войска будут взяты в плен. Восстановление этой связи необходимо не только для того, чтобы снабжать войска Ленфронта, но и, особенно, для того, чтобы дать выход войскам Ленфронта для отхода на восток — для избежания плена в случае, если необходимость заставит сдать Ленинград. Имейте в виду, что Москва находится в критическом положении и она не в состоянии помочь вам новыми силами. Либо вы в эти два-три дня прорвете фронт и дадите возможность вашим войскам отойти на восток в случае невозможности удержать Ленинград, либо вы попадете в плен. Мы требуем от вас решительных и быстрых действий. Сосредоточьте дивизий восемь или десять и прорвитесь на восток. Это необходимо и на тот случай, если Ленинград будет удержан, и на случай сдачи Ленинграда. Для нас армия важней. Требуем от вас решительных действий. Сталин. 23 октября 3 ч 35 мин	»
— Сталин

История прорыва блокады — печальная повесть о том, как РККА на протяжении двух с половиной лет планомерно, методично убивала себя апстену.

После установления блокады Гитлер решил, что и так сойдет, и отобрал у фон Лееба танковую группу для подготовки наступления на Москву. Престарелый фон Лееб, разглядывая Ленинград в бинокль, понимал, что это последний шанс отличиться, заныкал 43-й механизированный корпус и продолжил наступление. Но недолго, был остановлен на Пулковских высотах. Пиздюлей немецким туристам раздавала береговая и корабельная артиллерия Балтфлота, тоннами щастья делились экспериментальные пушки с полигона Ржевка. Отдельный лулз в том, что чемоданы немцам кидали не только советские пушки, но и немецкие с недостроенного тяжелого крейсера «Петропавловск» в девичестве — «Лютцов». Который был продан колбасниками за 100 миллионов марок вместе со снарядами во времена пакта и договора о Дружбе и границе. А 10 сентября началась первая операция по прорыву блокады. Наступать должна была 54-я армия снаружи, Невская оперативная группа изнутри и десанты с Ладоги. Тут-то фон Леебу и пригодился заныканный мехкорпус. Десанты в Шлиссельбурге погибли, но заруба продолжалась более месяца, до 24 октября. Получен результат — никто не виноват ничего не добился, немцы не взяли город, пробить блокаду не удалось. Одновременные попытки пробиться от Ленинграда к Ораниенбаумскому пятачку привели ровно к такому же результату — десанты в Стрельне и Петергофе погибли, продвижения не было.

Вторая попытка прорыва блокады началась сразу же после первой — 20 октября, со стороны Ленинграда попытались вскрыть плацдарм на Неве в районе Московской дубровки, Невский пятачок, извне тоже пытались наступать. Но немцы, ВНЕЗАПНО, сами перешли в наступление на Тихвин, и стало совсем грустно — появилась неиллюзорная угроза соединения немцев с финнами на Свири, в обход Ладоги, и тогда уж точно пиздец. Тихвин фон Леебу взять удалось, но империя нанесла ответный удар: в ноябре, еще раньше чем под Москвой, началось контрнаступление. Пиздюлей европейским туристам вломили знатных, Тихвин освободили, но… Линия фронта к концу декабря остановилась там же, где была в сентябре — от Ладоги в районе Шлиссельбурга на Юг до Волхова и далее по Волхову до озера Ильмень, с небольшими плацдармами на западном берегу. Ещё одним результатом стала отправка фон Лееба на пенсию.

Новый командующий фон Кюхлер обиженное ворчание фюрера понял неправильно и расценил его как приказ стереть Ленинград с лица земли. О своих намерениях немцы открыто сообщали в сбрасываемых с самолётов (вместо бомб) поздравительных открытках с текстом: «Cделаем из Кронштадта — море, а из Петербурга — поле». Эффект от падения открыток был ужасен: все прочитавшие оный текст довольно быстро помирали со смеху, если не помирали от голода.

2-я ударенная армия

«	Четыре армии под сплошным пулемётным огнём, устилая Волхов трупами, рванулись к западному берегу	»
—

После убедительной победы под Москвой в декабре 41-го — январе 42-го, командованию РККА захотелось многого, везде и сразу, и началось крупномасштабное наступление по всему фронту от Ленинграда до Черного моря. Во времена совка об этом говорили мало, скупо и со слезой, ибо несмотря на первоначальные успехи это наступление оказалось облажанием с очередными котлами, а местами, как под Харьковом, привело к локальным пиздецам, грозившими оказаться глобальными. Ленинград не стал исключением. Утомившись в 41-м долбиться в район Синявино, решили взять побольше — и наступать на Любань, отхватив кусок побольше. 7 января началось наступление и форсирование Волхова, более успешно действовала свеженькая 2-я ударная армия, на свою беду. Прорвали оборону немцев в районе Мясного бора и, ура-ура, устремились вперед. Тактика немцев была простой и тут, и под Вязьмой, и под Харьковом — держим опорные пункты в горловине прорыва, держим коммуникации. Результат забавно виден на картах — РККА занимает площадь, растекается по тылам немцев, но все дороги под контролем тевтонов, а в корне прорыва узкая горловина. Вот такая загогулина в виде анервизмы и сформировалась к концу зимы на западном берегу Волхова в сторону Любани. В марте немцы стали кусать 2 УдА авиацией и контрударами, а в 20-х числах марта горлышко перерезали. В начале апреля коридор восстановили и даже снова пытались наступать. В апреле разобраться со всем этим прилетел представитель от командования фронта — генерал Власов. А командарм ВНЕЗАПНО заболел и остался Андрей Андреевич самым главным в этом почти готовом котле. К дню рождения Ленина (кто не помнит — 22 апреля) стало ясно, что надо сваливать, и уже стали готовиться. Но горлышко снова перерезали, стало мало жрат, что ещё хуже — нечем стало кормить лошадей и нечем стрелять. Крышка захлопнулась. Армия кончилась.

Под шумок в апреле 42-го немцы ликвидировали Невский пятачок. Как водится, поступил приказ — плацдарм вернуть! Что из этого получилось, описал какой-то ганс:

«	Когда плацдарм уже был в наших руках, они сделали безнадежную попытку переправиться через Неву на лодках, чтобы перейти в контратаку. То, что не было уничтожено при переправе, завершено было при высадке. Не знаешь чему больше удивляться: безумству тех, кто отдал приказ на эту безнадежную операцию, или мужеству смертников, выполнявших его	»
—

К августу 42-го 2 ударную армию восстановили и опять направили на Волхов. Сдули пыль с планов осени 41-го года и начали наступать опять на Синявино. Со стороны Ленинграда замысел тоже не отличался креативностью — форсировали Неву в районе… Московской дубровки. Но кто же знал, что именно в это время Гитлер решил, что с Ленинградом надо кончать, замыслил операцию с алкогольным названием «Северное сияние» и накачал группу армий «Север» анаболиками войсками, освободившимися в Крыму. С началом советского наступления 2 ударная армия прорвала оборону, была остановлена, а потом ударная группировка была окружена в районе Гайтолово. Со стороны Ленинграда после неудачных попыток форсировать Неву, её наконец-то таки форсировали и опять части РККА были остановлены. Бойня продолжалась до октября, поняв, что опять не удалось, командование дало приказ отходить на ранее занятые позиции. Но на невском пятачке случилось какое-то чудо. Оставленный плацдарм немцы не заняли, то ли помутнение на них зашло, то ли шнапса перепили… Части РККА вернулись на тот берег и окопались. Результатом очередного прорыва блокады стало восстановление Невского пятачка.

Прорыв

«	Выпьем за тех, кто неделями долгими В мерзлых лежал блиндажах, Бился на Ладоге, бился на Волхове, Не отступил ни на шаг. Выпьем за тех, кто командовал ротами, Кто умирал на снегу, Кто в Ленинград пробивался болотами, Горло ломая врагу. Будут навеки в преданьях прославлены Под пулеметной пургой Наши штыки на высотах Синявина, Наши полки подо Мгой.	»
— Из «Волховской застольной»

Первой удавшейся попыткой прорыва с недавних пор стали считать партизанский обоз, просочившийся через линию фронта в марте 1942 года и доставивший в Питер 48 тонн нямки (около 50 граммов на человека), и, — что особенно, сука, важно! — облигации госзайма! Отдавая должное народным мстителям, надо заметить, что в советские времена об этом обозе было написано во всех учебниках, но прорывом его всё-таки никто не считал.

В начале зимы 1943 года советское командование таки задумалось WTF? и в этот раз решило прорывать колечко вдоль берега Ладоги — ебануть силами двух фронтов по фрицам в районе Шлиссельбургско-Синявинского выступа шириной 15 км. Дело оказалось адски трудным: Ленинградскому фронту пришлось форсировать Неву и атаковать высокий левый берег (который германцы превратили в обледенелый обрыв) при помощи штурмовых лестниц, как в средние века. А Волховский фронт, который должен был в это время ебануть фрицев с другой стороны, в очередной раз увяз в синявинских болотах. Тем не менее, разрыв шаблона сыграл роль: с Невского пятачка, где немцы ждали, наносился отвлекающий, обеспечивающий удар, а основной прорыв осуществлялся с форсированием Невы севернее, в районе Марьино. После шестидневных боёв 18 января наши захватили новейший на тот момент немецкий шушпанцер, а Ленинградский и Волховский фронты, наконец, соединились. Блокада Ленинграда прорвана. Вин, несмотря на то, что прогнать фашистов дальше пробитого 8-10 километрового коридора не удалось, и планы по полному изгнанию не осуществились.

На освобождённом коридоре за 18 (sic!) дней построили железную дорогу и мост через Неву. И по этой дороге, в зоне прямого обстрела всего, от пулеметов до артиллерии, сразу же запустили поезда. В день, когда первый поезд прибыл на Финляндский вокзал, в Ленинграде нормы на продукты повысили до уровня других промышленных центров СССР. Жить стало лучше, жить стало веселей.

Окончательное решение вопроса

1943-й год прошел в других заботах — надо было кончать Паулюса в Сталинграде, потом развивать успех, потом в очередной раз получить в морду под Харьковом, потом заварушка под Курском, потом форсирование Днепра и прочие важные дела. Железная дорога по берегу Ладоги худо-бедно позволяла снабжать город, хотя и простреливалась из всех видов вооружений — попытки расширить коридор в стороны Мги ни к чему не привели. К началу 1944-го года пришло время окончательно решать и вопрос с блокадой. В этот раз решили поломать шаблон: если с самого сентября 1941-го основные удары наносились со стороны Волхова, а обеспечивающие со стороны голодного города, то в январе 44-го сделали ровно наоборот. В очередной раз пополненная-восстановленная 2 ударная армия была отправлена в… нет, не в жопу, в жопу её отправляли в 42-м, а в самую западную точку СССР, никогда не оккупированную фошистами — на Ораниембаумский пятачок. С него и набежали основными массами, чуть менее массированный удар наносился из самого Ленинграда, а обеспечивающий уже на Волхове. И получилось. Немцы как-то сразу запросились на резервные рубежи обороны, Гитлар в панике сначала запретил, потом разрешил. Съебать успели, а вот закрепиться на промежуточных и подготовленных рубежах — нет. Началась обратка за котлы и отступления в 41-м. Разгром группы армий «Север» под Ленинградом вошел под номером один в список Сталинских ударов — эпических винов 1944-го года.

Хронология прорыва блокады у неподготовленного читателя может вызвать отдельный разрыв шаблона. Как так, прорвали блокаду в январе 1943-го, а сняли только в январе 1944? Она что, целый год так и висела прорванной? С датой снятия блокады, как это бывает, тоже произошел перегиб и парадокс. Датой снятия блокады, 27 января 1944 года, считается дата праздничного салюта в честь снятия блокады, ни к какому событию на фронте эта дата не привязана. Обычно объясняют, что блокада кончилась, когда освободили Октябрьскую железную дорогу. Но последнюю станцию на ней, Мгу, вернули уже 21 января, а собственно железку полностью — только к 29 января, вдоль неё был немецкий рубеж обороны, а войска Волховского фронта традиционно наступали медленнее плана.

Дорога жизни

После занятия немцами Шлисельбурга и выходу к берегу Ладожского озера была перерезана последняя железная дорога соединяющая Ленинград с большой землей, поскольку Ленинград не имел больших запасов продовольствия и снабжался с колес, то, естественно, для продления имеющихся ресурсов их начинают экономить и впервые понижают норму снабжения. Также запускают грузоперевозки по Ладоге. Озеро это коварное, для судоходства опасное, к тому же немецкая артиллерия/авиация заметно усложняли навигацию, да и по свидетельствам лед на Ладожском озере никогда не был прочным, поэтому многие карго-мастера разделили судьбу тевтонских рыцарей. Но делать было нечего. Первоначально грузы шли по железной дороге до Волхова, оттуда перегружались на баржи и шли к пристани в районе маяка Осиновец, где опять перегружались и их везли по Ириновской железной дороге на распределительный пункт на Ржевке. Однако враг не стоит на месте и рвется все дальше в глубь. И в ноябре занимает Тихвин и Волхов, именно в это время норма снабжения падает до минимума (125 грамм иждивенцам, 250 грамм рабочим), и принимают решение открыть и пустить на снабжение города неприкосновенный запас продовольствия Балтийского флота. В связи с новыми обстоятельствами организуется новый путь: грузы, не доходя до Тихвина, перегружались на полуторки откуда шли лесными дорогами на побережье Ладожского озера в районе деревни Кобона, в которой были оборудованы дополнительные склады. Оттуда уже всем известным маршрутом по льду до Осиновца и далее по железной дороге на Ржевку. После освобождения Тихвина грузы опять пошли до Волхова, однако к тому времени река и Озеро уже покрылись льдом и транспортировка баржами уже стала невозможна, поэтому машины начинали свой путь от станции Войбокало, далее по грунтовке до деревни Кобона, оттуда уже по льду до маяка (как раз та самая ледовая дорога, которую ошибочно большинство людей считает самой дорогой жизни). Однако, несмотря на то, что малый груз проще и дешевле везти автомобильным транспортом, то большое количество, особенно то сколько требовалось Ленинграду, естественно проще по железной дороге. Однако, по льду такую дорогу не проложить — потому как железная дорога была бы заметна и очень уязвима для врага. В тоже время чем меньше автомобильная дорога — тем большое количество раз может машина может отвезти груз туда и обратно за определенное время. В итоге в январе 1942 начинается строительство железной дороги Войбокало-Кобона. Что сильно помогло улучшить ситуацию со снабжением Ленинграда, вплоть до того, что после постройки данной дороги нормы выдачи хлеба более не понижались.

Сама дорога официально называлась «Военно-автомобильная дорога № 101/102». и включала в себя всю дорогу от станций железной дороги Ленинград-Тихвин, далее лесные грунтовые дороги, сама ледовая дорога по Ладоге и далее железная дорога от Осиновца до Ржевки. Сама ледовая дорога не была одной-единственной трассой, иначе немцы, зная о ней, легко бы вычислили и разнесли бы её авиацией, поэтому маршруты неоднократно менялись. В то же время для охраны дороги на льду Ладоги располагались войска для охранения Ледовой дороги, потому как всегда имелась прямая угроза с берега, да и авиация противника не дремала. На протяжении дороги устанавливали ДЗОТы, представляющие из себя деревянные срубы с дощатыми полами с уложенной соломой, чтобы солдаты не поморозились, обложенные сверху снегом и льдом для маскировки, также через каждые 3 километра устанавливали зенитные орудия. Само снабжение по данной дороге жизни является большим подвигом снабженцев, логистов и в первую очередь водителей, который показал, что даже при полном просере полимеров в этой стране, люди могут извернуться так, что казалось бы уже все, но нет — врагу не сдается наш гордый Варяг. Пусть и недостаточно ресурсов могла обеспечить данная дорога, однако город смог выжить, пусть не все, но все же город жил, работал, клепал танчики, такие как КВ-1, разрабатывал эпичное оружие: ППС-43 и это все в осажденном голодном городе, из которого по возможности эвакуировали людей. И вопрос о том, что были ли брошены люди умирать в Ленинграде тут отпадает.

Однако, поистине героями были водители грузовиков. Только представьте: над головой привязан котелок с болтами-гайками, чтобы не уснуть, жуткий дубак в кабине полуторки ГАЗ-АА, с которой сняты двери, чтобы успевать выскочить, в любую минуту опасность провалиться под лед и быть убитым при авианалёте (отчего некоторые водители стояли на подножке). Иной раз это происходило так быстро, что фары ещё грустно светили из-подо льда, когда машина утонула.

Только за первый месяц потонуло почти 300 машин, а 20 апреля под лёд ушло около 80 машин. Однако в январе 1942 по льду Ладоги переправили целую бригаду танков КВ (весил каждый более 50 тонн!), с открученными башнями, которые танки тащили за собой на санях, чтобы уменьшить нагрузку на лед.

Бывали случаи, когда на колдобине из машины выбрасывало детей-дистрофиков. Здесь же возникла легенда о шофёре, который согрел застывший мотор своими руками, с зажжённым бензином. Прототип был IRL, только зажигал водитель рукавицу, надетую на заводную ручку, и получил ожог, когда заводил.

Хроника объявленной смерти

«	…Двор был похож на каменный колодец — такие любили показывать в сериале про «ментов», высокий, окружённый стенами зданий с большими окнами, с двумя выходами на улицу, через один из которых я попал внутрь. Около половины подъездов снег был совершенно нетронут. От других вкривь и вкось тянулись ниточки человеческих следов. В одном из окон — на третьем этаже — слабо дымила чёрная труба. Задрав голову, я рассматривал стены и окна и снимал. По одной стене тянулась чудовищная наледь, похожая на наплыв ледника. Деревьев не было, только в паре мест виднелись из-под снега пеньки. На одном пеньке сидел мёртвый ребёнок — совсем маленький, неподвижный и белый. Смотреть вокруг было даже не страшно, а тягостно, и я, помедлив, вошёл в один из подъездов, к которому ещё вели следы. Ступеньки тоже покрывали наледи, и не только водяные. Пахло гарью, мочой, холодом, сыростью и ещё чем-то, от чего хотелось заорать и бежать, закрыв глаза и не останавливаясь — никуда, просто так, подальше от этого подъезда. Но и в других ведь то же самое… Краска на стенах пошла пузырями. Слева в падавшем снаружи свете различалась жирная карандашная надпись: «Саша! Мы успели. Куда повезут — не знаем. Будем писать на этот адрес. Вернись живым !!!»	»
— Попаданцу даже фалломорфировать стрёмно…

• Первые дни. К сентябрю 1941 года в Ленинграде находилось более 2500000 жителей, в том числе около 400000 детей. Город стал пристанищем для более чем 300 000 беженцев из Прибалтики и соседних областей, а запасов продовольствия и топлива в нём оставалось только на 30 дней. 26 июня начал работать знаменитый Метроном — своего рода система раннего оповещения о воздушной атаке, который транслировался через громкоговорители по всему городу: быстрый ритм означал тревогу, медленный — отбой. С июля в Ленинграде вводят карточную систему.
• В сентябре, 8-го числа, началась блокада. В этот же день в ходе бомбардировки уничтожены Бадаевские склады. Хранящийся там сахар потёк по улице. Досталось и стоявшему рядом жировому заводу, где сгорело 2000 тонн кокосов (!), дым стоял до неба. Однако несмотря на большие абсолютные цифры сгоревшей нямки, миллионному городу её бы хватило всего на несколько дней. В сентябре происходит первое снижение нормы снабжения. 2 сентября норма рабочим составила: рабочим — 600 г, служащим — 400 г, иждивенцам — 300 г. Однако к 13-му числу данную норму опять снижают до: 500 рабочим, 300 служащим, 250 детям и иждивенцам. Умерло человек — 6800.
• Октябрь — поняв намёк, что все яйца лучше не держать в одной корзине, власти стали всё съедобное прятать небольшими партиями на разных складах. Также 1 октября произошло новое снижение — 400 г рабочим, 200 г служащим, детям и иждивенцам. Крауты же поддавали огоньку и в основном бомбили зажигательными бадабумами. Начинается ощущение скорых проблем. Умерло человек — 7300.
• В ноябре бомбили в основном фугасными бомбами, чтобы от взрывной волны выбило побольше стёкол, да и просто нанести городу побольше разрушений, чтобы проблеме голода добавилась проблема холода. 13 ноября норма по иждивенческой и служащей категории снижается до 150 грамм, рабочей — 300 грамм. 20 числа пришел полярный зверек и норма по служащей и иждивенческой карточкам составила 125 грамм, рабочей — 250 грамм (если чё — абсолютный минимум за ВСЮ блокаду, который продержался 36 дней). Умерло человек — 11 000.
• В декабре была прекращена подача почти всей энергии. Количество энергии, которую поставляли в Ленинград с Волховской ГЭС по кабелю на дне Ладожского озера составляло 3% от довоенных показателей, в итоге для экономии электричество большей частью использовалось на производстве. Электричество кончилось (). Городской транспорт отключился, что значительно увеличило смертность в пути — ослабший гражданин мог потерять сознание, упасть и не встать. Люди в темноте ходили цепочкой, первый и последний с лучиной), газ тоже (который тогда и был-то далеко не во всех домах. Снег не чистился и порой закрывал 1-е этажи, люди не занятые работой, вообще не выходили из дома. Занятия в школах прекратились, чем сильно ударили по школьникам, потому как в школьных столовых практически всегда можно было отоварить карточки на другие продукты.

Однако, 25-го декабря норму снабжения впервые поднимают: служащим и иждивенцам 200 г., рабочим — 350 г. По воспоминаниям переживших блокаду, данное мероприятие вызвало большую радость и подняло дух блокадников. Умерло человек — 52800.

• Январь — самый страшный месяц, пик смерти. Вкупе с отключением энергии в первую половину месяца всё неработающее население города вообще не получало продуктов по карточкам. Выработка электроэнергии сократилась до 4% от довоенного уровня. Сильные морозы, и отсутствие нормального количества топлива сковали водопровод и канализацию. Именно в это время началось хождение за водой на Неву. Вода часто расплёскивалась и образовывались целые ледяные горы, в которые нередко вмерзали трупы людей, ослабевших или просто подскользнувшихся и не сумевших встать. Несмотря на всё это, новогодние елки . А под конец месяца кое-где даже появилось мясо. Умерло человек — 101 500.
• В феврале 11-го  повысили нормы до 500 грамм для рабочих и 300 для иждивенцев. Также из хлеба почти исчезли примеси. А главное — снабжение стало регулярным и почти полным. С 16 февраля начали выдавать даже качественное мясо по другим продовольственным карточкам, которые также выдавались населению, но отоварить их могли только в столовых. Но некоторые отощавшие и обносившиеся камрады, таки пережившие самый адЪ и дорвавшиеся до нормальных пайков, столкнулись с тем, что их организм не принимал долгожданную еду и загибался. Умерло человек — 107500.
• В марте 29-го прибыл партизанский обоз со стратегическими запасами нямки, давший +9000 к боевому духу РККА и всего норота (ещё бы — немчура даже не способна эффективно менеджировать тылы!). Алсо, 19 марта горисполком принял положение «О личных потребительских огородах трудящихся и их объединений» и разрешил на свободных участках земли близ предприятий каждому работнику выдать по наделу в пару соток на личный огород, при том чаще всего эти участки были в черте города на пустырях. Владельцы огородов получали поддержку в приобретении и экономном использовании рассады, инвентарь с соответствующих предприятий, а также нужную инфу в соответствующих пособиях и статьях в «Ленинградской правде». Все эти хозяйства за 1942 год дали осаждённому городу ни много ни мало — 77000 тонн. Также в марте были произведены мероприятия по призыву молодежи в пожарные дружину, для дежурства на крышах домов. Умерло человек — 99000 (см. выше). Алсо, 16 марта 1942 Яков Перельман, известный своими научно-популярными книжками, таки после многих дней систематического недоедания отдал душу Яхве.
• В апреле В начале апреля возобновились занятия в тех школах, которые еще не были эвакуированы на большую землю. В середине месяца заработали трамваи. Многие вспоминали, что, услышав тогда трамвайный звонок, понимали: город выстоял. Пришлось строить заново чуть менее, чем половину тогдашней городской контактной сети, но факт остаётся фактом… Алсо, на 4-5 апреля 1942 г. фрицы ВНЕЗАПНО вспомнили, что сегодня Песах aka Пасха… а также 700-летний юбилей победы Александра Невского над ихними прапрапрадедушками. Ясно дело, практичные и пунктуальные тевтоны решили разом почтить память дедов и отметить главный праздник нежно любимой ими народности, для чего устроили в городе фееричный салют плюс эпичное авиашоу в 132 самолёта. Умерло человек — 79700.

В дальнейшем город уже перестроился на существование в полуголодном положении. Незанятых людей, которым было куда уезжать, с начала мая продолжили эвакуировать. Остальным как и положено Выдавали по 600 грамм хлеба рабочим и 400 служащим и иждивенцам. В столовых всегда стало возможно отоварить свои карточки на другие продукты. На всех возможных зеленых участках разбивают огороды, где выращивают неприхотливые овощи типа капусты, картошки и моркови. И к заморозкам 1942 года город хоть и находился в голодном положении, но все равно был уже подготовлен, чтобы продержаться еще одну зиму. А после частичного снятия блокады, 23 февраля 1943, было произведено еще одно повышение продовольственного пайка до 600 грамм хлеба рабочим и 400 иждивенцам.

Голь на выдумки хитра

«	Сто двадцать пять блокадных грамм — с огнём и кровью пополам...	»
— О. Берггольц

«	Голод — лучший повар	»
— Немецкая народная поговорка

В условиях катастрофической нехватки продуктов пищевая промышленность неслабо потрудилась и, как могла, пыталась спасти людей. Ключевым продуктом питания был, конечно, хлеб, но муки катастрофически не хватало. Ее дефицит покрывали по-всякому: домешивали горелую муку с Бадаевских складов, мучную пыль, осевшую на стенах мельниц. 40% хлеба составляли различные примеси, в том числе целлюлоза с фабрики Госзнака, где до войны печатали деньги. Для увеличения объема пустоту в формах заполняли водой, отчего продукцию называли каплей хлеба. Также для уменьшения расхода растительного масла при выпечке было принято решение разбавлять его неядовитыми нефтепродуктами и водой. В итоге состав смеси был 20% растительного масла, 4% соапстока (хрень из нефтепродуктов), 5% муки и 70% воды.

Бесперебойная работа хлебозаводов — задача национальной безопасности. Из-за бомбежек, нехватки рабочих рук они время от времени выходили из строя, но героическим усилием работников все-таки восстанавливались. Когда же зимой отключился водопровод, на четырёх заводах воду стали качать со дна Невы вмёрзшие в лед подлодки. На остальных вырыли колодцы.

Однако проблема заключалась не только в нехватке еды, но и в нехватке витаминов, приводящей к цинге — знаменитой болезни мореплавателей, сопровождающейся высокой утомляемостью, нервными расстройствами и выпадением зубов. Источников витаминов (овощи-фрукты) катастрофически не хватало: большинство пригородных огородов попало в зону обстрела; то, что было на складах Лензаготплодовоща, вызывало смех (4 кг на каждого жителя); да ещё и вся картошка к 1942-му была заражена фитофторой, от которой она «плакала» и гнила через 15 дней. Руководил противоцинготными работами А. Д. Беззубов (от цинги в ПМВ лишился половины зубов, какая ирония), начальник химико-технического отдела НИИ витаминной промышленности. Впоследствии многих сотрудников наградили Сталинскими премиями, а Цигельмайстер — заминтендант(а) гитлеровской армии, эксперт по блокаде и «консультант голода», при личной встрече с Беззубовым удивлялся и восторгался.

Это совершенно невозможно! Я писал справку, что люди на таком пайке физически не могут жить. И поэтому не следует рисковать немецкими солдатами. Ленинградцы сами умрут, только не надо выпускать ни одного человека через фронт. Пускай их останется там больше, тогда они скорее умрут, и мы войдём в город совершенно свободно, не потеряем ни одного немецкого солдата. Я всё-таки старый пищевик. Я не понимаю, что за чудо у вас там произошло?

Сия цитата из Цигельмайстера достойна того, чтоб быть приведенной

Итак, каким же образом пополнялась нехватка витаминов:

• Витамин С. Хвойная настойка — отвар этот использовали еще в Северную войну, плюс хвойных лесов рядом было предостаточно. Рецепт прост: брали хвойную лапку, отделяли иглы, разминали их, шинковали, добавляли уксус, день фильтровали, настаивали и разливали зелёную кислую жидкость в бутыли. Собиравшим хвою женщинам выдавали армейский паек. Биостанция находилась на Пискаревском кладбище. Восполняла также нехватку витамина А, вызывавшей куриную слепоту - гемералопию (некоторые разведчики из-за неё не видели, что в двух шагах происходит). Также, суп из пророщенного гороха. Был случай, когда одна кухарка для быстрого приготовления добавляла питьевую соду, полностью убивавшую весь эффект (баг быстро исправлен).
• Витамин PP (никотиновая кислота). Нехватка вызывала пеллагру. Делали из никотина, для чего с чердаков, вентиляционных труб табачного завода собирали пыль.
• Углеводы. С января восполнялся кондитерским заводом Микояна. Для этого ящики со склада превращали в опилки, окунали их на несколько дней в серную кислоту, вызывая гидролиз, гасили все известью, фильтровали и получали самую натуральную глюкозу.
• Экстракт Либиха из нетелей, упоминается в блокадной книге. Которым подкармливали учёных. Сам сабж является ничем иным как крепким отваром из неродившихся телят, которых обнаруживали при потрошении коров. Сам экстракт применялся как питательная среда для бактерий при проведении опытов.

Ленинградцы тоже не теряли времени даром и старались силой мозга утолить звериный голод.

• Земля. В пожарах 8 сентября сгорело не всё: около 10 тонн горелого сахара растеклось по земле и ещё долго эту чёрную, похожую на творог и перемешанную с землей массу собирали и делали из неё ландрин, карамель с горчинкой (и с песочком). Куски бадаевской почвы продавали на рынке, причём цена варьировалась от глубины слоя. Не брезговали ленинградцы и торфом.
• Мучной клейстер. Ещё летом он массово использовался для заклейки окон белыми лентами для маскировки, чтобы при выносе стёкол при взрыве не посекло осколками. Из остатков клейстера еще долго готовили кашу, а то и поедали ленту. Случалось, что обои прогрызали и крысы.
• Столярный клей. Из него варили суп, а при некоторой смекалке и с добавлением кожи делали студень. Кожу брали из сапог и ремней, правда, годились только сыромятные. А из казеинового клея изготавливали суррогат сыра: разбавляли водой, наливали в глубокую тарелку — и через некоторое время химические процессы делали всё остальное.
• «Варка супов» Еще одной выдумкой Ленинградцев была варка супов. Варили из всего, что удается достать. Из каш, вторых блюд, которые получали в столовых. Увы данный способ не давал калорий, но в то же время появлялось ложное чувство сытости.
• Летом 1942 в столовых появились супы из лебеды, пирожки из крапивы и прочие «травяные блюда».
• Кровь. Матери, у которых прекращалось от голода молоко, пытались накормить своих младенцев собственной кровушкой. Донорам, кстати, давали армейский паек.
• Местная живность. Блокада положила конец спорам собачников и кошатников: в первую блокадную зиму съели всех собак и кошек. Практически всех. Уже после прорыва блокады, согласно спецраспоряжению властей, из Ярославской области было прислано три вагона дымчатых кошек на борьбу с крысами. Но вспоминают, что встречались и единичные аборигенные кошки, пережившие блокаду. Некоторые блокадники всё же старались сохранить своих любимцев. Например, одни кормили собаку кошками и птицами, а одна девушка вообще выпила яд, увидев как мать потрошит кота (подробнее Блокадная книга, ст.139). С тех же времён ведут свою летопись официальные Эрмитажные Коты. Полный список мемов «Котэ и блокада» тут: [1].

По Пионерской улице резко пронеслась овчарка. Прохожие проводили ее жадными глазами

17 января, из дневника Т.Т. Бабинской

• Собирали листья с деревьев — сушили их, затем растирали и пекли из данной эрзац-муки. Особым деликатесом считались берёзовые сережки.
• Также в некоторых случаях заливали опилки водой и ждали, когда забродит. Пресловутая табуретовка, только без возгонки. В итоге получалась вонючая жидкость с осадком. Но всё же имеющую питательную ценность. Так как дрожжи — грибы, то есть белок, да и ферментируя целлюлозу, они перерабатывали ее на более усвояемые вещества, в том числе и углеводы.

Однако эксперименты эти не всегда были удачными. Немало произошло случаев отравления храбрых поваров-исследователей. Например:

• Блины из горчицы — для желудка дистрофика почти то же, что и концентрированная «царская водка».
• Мыло, намазанное маслом — стопроцентная отрава. Какие-то сволочи продавали её за хлеб.

Рецепт выживания

Как выжить в подобной ситуации и как выжили блокадники

• Заняться делом. Собирать трупы, писать историю Академии наук, ходить из угол в угол — делай что угодно, но делай. Иначе разовьется апатия, лень смешается с усталостью и в конце концов ты однажды просто не проснёшься. Иллюзию нормальной жизни нужно поддерживать обязательно: ежедневно соблюдать гигиену, идти за хлебом, разговаривать с близкими. Пусть трудно, пусть хочется спать, пусть можно никуда не идти — надо всегда вставать примерно в одно и то же время и занимать себя чем-нибудь.
• Кучковаться с людьми. Человек — существо биосоциальное, и в одиночку ему просто не выжить. Именно поэтому большинство блокадников собирались в коллективы: рабочие, домовые, по интересам, да и просто соседские. Польза даже от простых посиделок была огромная: 1) присутствие даже незнакомых людей рядом психологически помогает — понимаешь, что люди ещё живут, а значит — и ты выживешь; 2) в группах люди следят за здоровьем друг друга: если что, помогут встать, отогреют с мороза, советом поделятся, а то и куском хлеба пожалуют; 3) разделение труда — кто-то окна заклеивает, кто-то за водой пойдёт, кто-то еду из опилок сварит. Ну и наконец, вместе оно как-то и умирать не так страшно
• Работать на заводе. Это, конечно, было очень трудно в таком состоянии — трупы, прикованные к станкам, были не такой уж и редкостью. Даже путь до завода, причем пешком, мог занимать несколько часов и становился чуть ли не подвигом. Многие при таком раскладе предпочитали вообще не уходить из цехов неделями, засыпали рядом со своими станками, а просыпались уже не всегда. Но имелись существенные плюсы, являвшиеся совокупностью вышеперечисленного. Во-первых, «сто двадцать пять блокадных грамм, с огнём и кровью пополам» были по иждивенческой карточке, а по рабочей полагалось целых 250. Во-вторых, рабочий был занят конкретным делом, что не давало ему опуститься и умереть от нежелания встать с кровати. В-третьих, рядом был коллектив. Кстати, уборщице платили как рабочей, академику как служащему.

Однако, стоит не забывать, что помимо недостатка продовольствия, городу не хватало ещё топлива и электричества, в связи с чем стояли даже некоторые оборонные заводы. Рабочих с этих заводов переводили автоматом в категорию иждивенцев.

• Соблюдать диету. Ни в коем случае не съедать весь паёк разом, стараться подольше его протянуть. Научно доказано: если сосать/жевать больше ??? минут, голод чуточку заглушается. Несмотря на то, что об этом говорилось на каждом углу, немало очумевших от недоедания в секунду сжирали свою долю (особенно когда выдавали сразу за несколько дней) и мучительно умирали, пытаясь выклянчить еще кусочек. Также — думать перед тем, как что-либо съесть. Кстати, БЛДЖАД, умирали ещё и от переедания, когда организм ВНЕЗАПНО получал большую порцию еды, распространено было среди вывезенных из Ленинграда, что врачи быстро просекли.
• Карточные махинации. Часто бывало, что после смерти какого-нибудь члена семьи, родственники ещё долгое время продолжали отовариваться его карточками. Однако, стало это возможным только после 7 февраля 1942, когда было издано постановление, что милиционеры при оформлении трупа не в праве требовать на него непогашенную хлебную карточку. Также свои карточки оставляли также эвакуируемые, чем также кого-то спасали.
• Искать. Продуктов было мало, но иногда внезапно находились целые клады этого сокровища. Так, на комбинате Лензаготплодовоща с 35-го года хранилось 5000 тонн квашеной капусты, вкопанной в землю. В 1942-м буквально за несколько дней её раскопали местные жители, причем позже там обнаружили более 15 тысяч лопат.
• Воровать, убивать. Как бы печально это не звучало некоторые опускались и до такого. Обнося пустующие квартиры, нападая на только получивших свой паек, разбирающие пустующие дома в пригороде на дрова. Доходило даже до каннибализма, когда убийцы заманивали в дома жертв, убивали их и сжирали.

• Большое влияние на выживаемость оказывают и чисто биологические данные. Например, согласно статистике, почти 80% мужчин в блокаде погибли. Дело в том, что женщины от природы гораздо выносливее мужчин и легче переносят муки голода. От того и сильный пол быстрее сходил с ума, грабил-убивал за корку хлеба, съедал родственников и т. д., как закономерный итог — пуля в лоб на месте от специальных дяденек. Также мало шансов у раненых, больных, стариков, беременных и детей.
• Ну и, наконец, немаловажен случай. Сюда относятся шансы умереть в время бомбежки (15% (или 5?) всех смертей), от «зажигалок» (или дом подожжёт, или взорвется при тушении), ну и прочая бытовуха.

А город-то живёт

И несмотря на всё это, в городе работали школы, сады, милиция расстреливала мародёров, в зоопарке уцелело большинство животных, в институте растениеводства уцелел огромный семенной фонд, в театрах проходили концерты, на стадионе — футбольные матчи. Что было очень важно для поддержания жизни. Достаточно было бы пары дней паники, какая, например, была в Москве 16 октября 1941-го — и городу была бы хана.

И пушки гремели…

Работали заводы. Кировский (бывший Путиловский), хоть и находился едва ли не на линии фронта, собирал и ремонтировал вообще все: от автомобилей, минуя трактора, к паровозам. Ну и конечно — танки, например, КВ. В особо неудачные для наших дни последние, выезжая из цехов, становились к специально проделанным амбразурам и лупили по фрицам прямо с территории завода.

Оперативно решалась проблема трупов. Были организованы сразу несколько новых кладбищ, в том числе и Пискарёвское, ставшее крупнейшей братской могилой в Европе. По мнению либерастов, число захороненных неизвестно до сих пор, хотя на самом деле с учётом в СССР всё было строго. Перед входом на кладбище каждый год ко Дню Победы устраивается подлинный перформанс абсурда: советские красные флаги полощутся вместе со власовскими триколорами. Впрочем, не только на Пискаревке.

На базе кирпичного завода был также создан крематорий, существование которого советы замалчивали, ибо тогда только фрицы жгли людей. Сейчас там Московский парк Победы. Примечательно, что при устройстве парка после войны все, конечно же, прекрасно знали об этом крематории, но как раз и посчитали устройство парка лучшей данью памяти. Изменившийся менталитет перестройки пытался вещать о кощунстве.

Лучшие инженеры трудились, создавая меч (или кувалду), которой и дали немцам по щщам и в бубен (например, тот же ППС-43, некоторыми признаваемый в качестве лучшего пистолет-пулемёта ВМВ). Не титаны мысли, но таки генофонд нации вступал в ополчение или шёл на фронт — почти в каждом учреждении, пережившем Блокаду, ленинградское дело и перестройку, есть стенд (стела, доска памяти) сотрудникам, погибшим на войне.

А что самое интересное — именно под Ленинградом немцы проебали свои первые 4 «Тигра», да так удачно, что красноармейцам удалось захватить их практически неповреждённым (вообще, данные на этот счёт разнятся — то ли танков было шесть, то ли их взорвали\эвакуировали). Техникам эти зверушки так понравились, что они их разобрали буквально по винтику, состряпали отчёт, и умудрились отослать его начальству.

…и музы не молчали

То, что Эрмитаж и его сокровища уцелели целиком — заслуга его директора, Иосифа Абгаровича Орбели. Спасать произведения искусства было ему не впервой: еще во времена тотальной распродажи ценностей заграницу в начале 20-х он потихоньку списал всё самое ценное в зал восточной культуры, предусмотрительно выбив ему от Сталина полную сохранность. А одну картину так и вовсе выкрал перед продажей. Уже до начала войны он начал готовиться к эвакуации и закупил необходимое перевозное оборудование (?), что позволило за пару дней вывести всё ценное вглубь страны. А узнай кто — был бы ему арест за паникёрство. Несмотря на то, что все экспонаты (из числа движимого имущества) вывезли, хранители музея время от времени проводили экскурсии лётчикам и гостям столицы по пустым залам и рамам.

Культура, без которой Ленинград вообще представить трудно, тоже не дремала. У голодного города хватило сил даже на зоопарк: бедную слониху Бетти убило в один из первых налётов, а вот бегемотиха по имени Красавица прожила всю блокаду и жила еще лет 10 после войны. А вот французы при не такой уж и тяжёлой осаде Парижа в 1870-м своего слона съели и нашли его мясо жестковатым.

• Институт растениеводства. Семенной фонд — центнеры зерна, отборнейшего. Уцелел во время войны, сотрудники университета умирали, но ревизионная комиссия после войны просто охуела. Ни зёрнышка не пропало. Зато в перестройку и девяностые из института вынесли всё, что не приколочено…

• Театр им. Комиссаржевской — открылся весной 1942-го, чтобы хоть как-то развлечь жителей осаждённого города. До сих пор неофициально называется «блокадным театром».

Болезни — одна из загадок блокады, до сих пор не разрешённая до конца медицинской наукой. Опыт всей предшествующей военной истории гласил, что в осаждённом городе обязательно должны вспыхнуть эпидемии, гарантия 146%. И фашисты тоже были абсолютно уверены в этом. Но реальность была не такая… Когда отключился водопровод, люди пили воду из Невы, и даже из всех засранных Моек-Фонтанок-Грибаналов, но брюшного тифа не было. Хотя канализации тоже не стало, и всё говно выбрасывалось на улицу, сыпного тифа тоже не было. Да вообще, блин, ничего не было! Единственное объяснение, которое может предложить медицина — нервное перенапряжение, мобилизовавшее какие-то неведомые силы организмов. Остальные объяснения вообще граничат с антинаучной мистикой. Впрочем, алиментарная дистрофия забрала столько жизней, что не снилось и многим эпидемиям…

Срач на костях

«	В голод намрутся, а войну наврутся	»
— Поговорка

• «Ленинград — открытый город». Миф, усиленно форсируемый либерастами: если б Ленинград был объявлен «открытым городом», как Париж, жертв блокады можно было избежать. Судя по книгам и фильмам («Блокада» А. Чаковского), эта светлая мысль озвучивалась еще в саму блокаду. При этом как-то забывается, что у немцев были записаны вполне ясные и конкретные планы о будущем Ленинграда: «город на границе между Рейхом и Финляндией НЕ НУЖЕН». Если даже считать, что немецкая пунктуальность сильно преувеличена, то странно думать, что они не стали бы выполнять этот план, а стали бы кормить 3 миллиона жителей. Чего стоит хотя бы судьба классика советской фантастики А. Беляева, который умер от голода не в блокадном Ленинграде, а оккупированном Пушкине.
• Как питался А. А. Жданов. Пресловутые персики, которые ему везли на самолёте — один из любимых либеральных сюжетов. Вообще о продуктах в блокадном Питере — отдельная тема, вкусная в обоих смыслах. По другим данным имели место быть вовсе не персики, а ежедневное лукошко свежей (!) клубники, которую, конечно, на большой земле выращивали зимой под чутким руководством Лысенко, доставлявшееся на прикреплённом к спецмаршруту дальнем бомбардировщике — не излишества для, но токмо грудной жабы ради. И ежедневный же «огромный торт», без которого диабетик Жданов жить не мог. На рынке — преимущественно, чёрном, разумеется — действительно можно было купить всякую нямку, но за фантастическую цену. Но вообще деньгам предпочитали натуральный обмен — на золотишко, картины, и т. д. Многие антикварные коллекции современности ^[2] берут свое начало именно оттуда. Что же до Жданова, по кровавой версии истории, написанной кровавой гэбне, Жданов был диабетиком и питаться буше каждый день не мог, а ленинградское начальство получало повышенную пайку, чтобы сотнями посылать людей на смерть и на работу, чтобы город остался на прежнем месте.
• Крамольный политический анекдотец: «Марь Иванна, но если вы ели картофельную шелуху, значит, кто-то ел и картошку?». Гулять пошел, видимо, отсюда [2].
• Каннибализм. Тема неисчерпаемой бурлящей срачедеятельности. Известно официально около 2500 приговоров — в городе, в котором на начало блокады было около 2500000 жителей и до 500000 беженцев. Разумеется, эти цифры либералов не устраивают, но настоящее цунами дерьма поднимается, когда речь заходит о расстрелах каннибалов на месте преступления (читай: прямо на улице или в квартире у ещё живого или уже нет человека срезали мясо). С одной стороны баррикад кричат, что людей лишали шансов выжить в то время, как те, кто детей за окном на зиму морозил, блокаду пережили. С другой стороны баррикад говномёты включают на тему того, что патрульный тоже человек, и когда такой человек, у которого от голода в голове мутит, видит, как с людей мясо срезают, то нервы сдадут да и вообще, кому-то пайки же хватало.

Ленинградские дела

«	На Невском надписи пестрели, Кричала каждая стена, «Внимание! При артобстреле Опасна эта сторона!»	»
— Михаил Дудин. «Баллада о Вороньей горе»

Трагедия блокады не закончилась после войны: руководство города и люди, которые прямо помогали его спасти, были обвинены по «ленинградскому делу», крупные заводы переформировали, музей блокады выпилили к хуям, население города вернулось лишь частично, численность восстанавливали за счёт сомнительных личностей из разных регионов, зоопарк так и остался в унылом полуразрушенном состоянии, интеллигенция и учёные из мёртвых не воскресли, из института растениеводства семенной фонд вывозили в перестройку, Янтарную комнату проебали — за исключением четырёх аутентичных аллегорических панно — безвозвратно, а сам город из Ленинграда переименовали обратно в Санкт-Петербург.

Что касается блокадников, то у многих до конца жизни хлеб так и остался самой любимой и даже священной едой, оставить после себя хоть крошку для них святотатство. А когда выпадает снег, у многих почему-то возникало чувство голода…

Особняком стоит возникшая в те страшные времена известная фраза — «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна!», ставшая одним из символов блокады. Сия фраза писалась на зданиях по северным сторонам всех улиц, ибо именно на северную сторону выходили стволы немецких батарей артиллерии, уютно расположившихся на Пулковских высотах — высочайщей точке города, с которой Колыбель Революции® была видна как на ладони. После войны на уцелевших строениях надпись закрасили, но в 60-70-х гг. решили в качестве напоминания для потомков несколько надписей намалевать обратно. Всего на сегодня имеется 7 экземпляров. Кстати, надпись используется и на Уютненьком /lm/.

Культурка

Обязательно

• 7-я «Ленинградская». Симфония Дмитрия Шостаковича. Знаменитая симфония, прозвучавшая впервые в блокадном Ленинграде. Немцы, считавшие, что город уже мёртв, дружно охуевали, услышав по радио эту мелодию. Один из доблестных тевтонов на это заметил, что услышав по радио эту мелодию, он понял, что города им не взять. Чтобы симфония резко не оборвалась коллективным принятием ислама всех исполнителей путём забрасывания немцами всяких взрывчатых ништяков, была проведена операция по подавлению немецкой артиллерии. Стволы советских орудий не замолкали ни на минуту, пока звучала симфония. Вместе с этим, в здании филармонии были зажжены все хрустальные люстры, и вообще обстановка была такая, что аж лепота!
• Дневник Тани Савичевой. Записки одиннадцатилетней девочки о том, как умирала её семья. Заканчивается словами «Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня.». Сама Таня тоже умерла, но уже в эвакуации, в 1944 году.
• «Блокадная книга» Д. Гранина и Алеся Адамовича. В целом литературная ценность у книжки небольшая: много повторов, нудятины, собственных высокоумных мыслей, многие воспоминания растасканы по главам, так что и понять нельзя, кто и где. Одно время из неё то убирали, то возвращали (а может — и не убирали) материалы о каннибализме. В любом случае прочитать стоит — много интересных фактов, очевидцы событий и многое другое.
• Блокадный дневник Лены Мухиной. Дневник семнадцатилетней девушки, жившей в блокадном Ленинграде, эвакуированной в июне 1942.
• «Дети блокадного Ленинграда». Несколько просто и наивно, но от этого не менее задевающе…
• Виктор Конецкий. Тамара. Автор сценария к «Полосатому рейсу» писал не только про море. Простой, но очень сильно берущий за душу рассказ.
• Николай Никулин. Воспоминания о войне. Тот ещё срачегенератор. Неудобная правда о войне (в частности на одном из не самых известных, но многочисленных в тех местах «пятачков»), увиденной и запомненной салагой-призывником и осмысленной затем мозгами ведущего научного сотрудника Эрмитажа. Там и евгеника наоборот: честные погибали, а говнюки отсиживались за их спинами, и пресловутые трупы в десять слоёв, и т. д. Категорически рекомендуется к прочтению, но имейте в виду: писалось в стол для аутотерапии и изживания тяжёлых воспоминаний. Есть и разбор.
• Юрий Никулин. Почти серьезно. Доставляющие мемуары великого клоуна и не менее винрарного актера, который будучи фронтовиком, принимал участие в битве за Ленинград. Читать обязательно
• Сергей Яров. Блокадная этика. В отличие от «Блокадной книги» — научное исследование того леденящего душу пиздеца, что творился в городе и в умах блокадников. Очень богатый фактический материал. К ознакомлению категорически рекомендуется. Из недостатков: книга написана научным языком и местами тяжеловата, но, несмотря на это, она очень страшна и производит неизгладимое впечатление — слабонервным лучше не читать.
• Стеблин-Каменский. Дракон. Короткий винрарнейший рассказ, написанный по горячим следам (в 1943) и пролеживший в бумагах автора до Перестройки. Наглядно показана борьба с голодом с помощью учебника древнегреческого языка. Сам автор не просто прожил всю блокаду, но и ухитрился написать и защитить кандидатскую.
• Балтийское небо. Советский фильм о летчиках, защищавших небо Ленинграда. Фильм снят по одноименной книге Николая Чуковского, но это как раз тот случай, когда фильм вышел лучше книги, не в последнюю очередь благодаря винрарному актерскому составу — Михаил Ульянов, Ролан Быков, Михаил Казаков, Павел Луспекаев, Георгий Жженов, еще молодая Гурченко и и много других, не столь известных нынешнему зрителю. ЧТо удивительно для фильма, снятого в 1960 году — почти нет навязчивой пропаганды и пафоса.
• Некоторые митол-группы оставили доставляющего креатива на тему. К примеру, весь альбом Dark Lunacy «The Diarist» посвящён теме блокады. Или, к примеру, песня Hail of Bullets «The Lake Ladoga Massacre» повествует о прорыве немцев осенью 41-го.

Ни в коем случае

• Сериал «Ленинград» — разбор сего говна можно посмотреть тут и больше о нем не вспоминать.

Писят на писят

• «Блокада», кино Ершова по роману Чаковского. Из плюсов — есть голодающие интеллигенты, кавайный Соломин и каноничный Ульянов-Жуков. Из минусов — на экране много каких-то никому не нужных персонажей-совков вроде Жданова, а также обрезанная до формата 4:3 изначально широкоэкранная, блджад, картинка в подавляющем большинстве рипов на торрентах. Будьте осторожны.
• «900 дней. Блокада Ленинграда» книга американца Гаррисона Солсбери, впервые опубликована в 1969 году, переведёна на русский в в девяностых годах. Вероятно, во время оно вызывала жопоболь как у совков, так и у антисоветчиков, ибо написано не в духе «зародинузасталина» — Солсбери вообще не жаловал советскую власть и её атрибутику, — но автор не скрывает своего восхищения подвигом ленинградцев. Хотя аффтор так и не понял, а вероятнее побоялся понять, откуда взялись силы для собственно подвига, и ради чего он вообще произошёл, причём в масштабах города-миллионника, поэтому блокадники непроизвольно предстают у него особым сортом людей (убер- или унтер-меньшами — каждый решает в силу своего идиотизма). Особо новых фактов сегодня из книги не почерпнёшь — всё давно вытащено на свет божий и разжёвано, но можно почитать для общего развития, как образец взгляда на блокаду от наших заокеанских партнёров™.

Ссылки

• Воспоминания Беззубова
• Ресурс, посвященный блокаде Ленинграда

Примечания

1. ↑ Хотя в Гермашке того времени пригородные трамвайные линии тоже были в порядке вещей
2. ↑ В частности, в конце 90х-начале нулевых в зомбоящике засветился процесс над какой-то старушенцией, коя как раз в те дни ходила по вымершим квартирам и невозбранно ограбляла покойничков на антикварные ништяки.