Участник:Rpy3uH/Китайская Империя

Материал из Lurkmore

Эта статья находится на доработке. Эта статья всё ещё не взлетела и не соответствует нынешним реалиям /lm/. Но добрый Rpy3uH приютил её в своём личном пространстве, и теперь она может тихо гнить неспешно дописываться здесь вечно. Модераторам: выпустить Дата последней правки страницы: 04.07.2015

Цинь

История этой династии неразрывна с Ци Ши-хуанди — но о нём в разделе «интересные личности». Главные же достижения — уничтожение соседей по типу кровь-кишки-распидорасило. Смотрите: 230 г. до н. э. — уничтожение Хань, 225 — Вэй, 223 — Чу, 222 — сразу и Чжао, и Янь, а в 221-м — и Цзы. И всё — империя объединена, никто не бунтует. Потому что бунтовать некому.

Традиции были отвергнуты, а особо рьяные традиционалисты — отправлены к обожаемым предкам прямым рейсом. Синтез конфуцианства и легизма дал уникальную систему, при которой императора и любили (как Отца Народа), и боялись (как Главного Начальника), причём в каждый момент проявлялось только нужное чувство. Отметились Цинь и переселением народов — одной только знати было переселено 120 тысяч семей; помножьте на многочисленность китайской семьи и получите около миллиона одной только знати. Крестьян и вовсе не считали. Прокуроры отчитывались только перед императором, фактически правосудие было двухуровневым, а система доносов Шан Яна была реализована в государственном масштабе.

Оружие у населения изымалось и доставлялось в столицу, где перековывалось в колокола и статуи. На рудниках трудились, как правило, преступники, искупавшие таким образом вину; крестьяне получали поля… Просто идиллия, верно? Правда, при возведении Великой стены погибли миллионы, а сколько погибло на строительстве стратегических дорог, соединявших столицу с окраинами — да кто же считал! Впрочем, были унифицированы меры веса и размерностей, а также введена единая монета (сохранившаяся до II века).

Лю Бан: потомственный колхозник, дорвавшийся-таки до власти

Несложно догадаться, что вскоре страна оказалась в глубоком жопито. Репрессии и «рывки к светлому будущему» подорвали не столько экономику, сколько доверие народа к власти. А император, насравший на традиции… в общем, его банально ненавидели. После смерти Ци Ши-хуанди в 210 г. до н. э. страна впала в сети интриг, предательств, междоусобиц и восстаний. И, хотя их всё так же топили в крови, для начала нового пиздеца требовалась только искра. Ею стало восстание Чэнь Шэна в 209 г. до н. э., после которого бунты охватили тупо всю страну. Придворные не знали, что уже можно сделать, и даже не успевали зачастую совершить самоубийство. Циньский двор агонизировал, и в конце концов победу одержал выходец из крестьян Лю Бан, основавший новую династию — Хань.

История краха Цинь поучительна, но в Китае она имела особую роль. Причиной произошедшего сочли не то, что страна вступила в период реформ, будучи ослаблена войнами. И даже не недалёкость советников и императора. И даже не долбоебизм — постройка 270 дворцов с пышными мавзолеями в то время, как страна голодает. То, что за объединение страны заплатило жизнями целое поколение, тоже мало кого смущало. Главной причиной краха Цинь потомки сочли… правильно, отход от традиций. Следовательно, отныне надлежало фапать на традиции и молиться на них, а любой шаг в сторону должен был караться расстрелом.

Алсо к Цинь был присоединён нынешний китайский юг вместе со Вьетнамом — под шумок, при падении Цинь один из наместников, провозгласил самостийность Вьетнама — царство Намвьет, включавшее в себя и кусок нынешнего Южного Китая. Посему Намвьет является предметом патриотического срача между китайскими и вьетнамскими историками — и те и другие считают государство своим национальным. Также Намвьет является предметом троллинга северянами южан, и если в стереотипах южан северяне такие же конные кочевники, как и монголы, то в стереотипах северян южан ассоциируют с Намвьетом.

Цинь Шихуанди

Когда первый министр и регент Люй Бу Вэй, подозревавшийся в том, что именно он настоящий отец Цинь Шихуана задумал написать китайский аналог, «Государя» Макиавели для императора Цинь Шихуана, тогда ещё бывшего школием, то он малость увлёкся и накатал целых 26-томов превратившихся в энциклопедию обо всём

Император. Каноническое изображение

Правитель одного из провинциальных царств, приведший страну к миру и процветанию целебными пиздюлями. Как всякий просвещённый правитель, воспитанный на идеях гуманизма (китайского), Шихуанди сделал много полезного для народа.

Шихуанди запомнился потомкам любовью к большим размерам (см. Великая китайская стена). По мнению китайцев и их должников, это единственное строение, видное из космоса. На постройку такой махины ушли пятая часть китайцев и 800 лет. Китайские ученые каким-то образом подсчитали, что стена поможет от кочевников с Севера. Однако подлые кочевники не шли напрямик на стену, а с помощью мистических обрядов и геометрии обходили её с боков. В итоге в 1644 году кочевники-маньчжуры перешли стену и завоевали Китай. После этого строительство прекратилось, ибо нефиг: и так проблем много.

В деле философов наш герой тоже приложил свой перст. Узнав, что за последние 300 лет написано много и всего, Шихуанди решил подкорректировать образование путём государственной программы. Все найденные книги сжигались, за что императора часто вспоминают историки и философы. Вместо распространенного конфуцианства, о котором в основном и были написаны книги, оставили легизм — подчинение законам и только им. Так что Китай уже тогда был правовым государством, в отличие от этих ваших Штатов.

Ещё император очень любил воинов. Но не так, а по прямому назначению. Когда нашли гробницу Шихуанди (выполненную в форме холма огромной пирамиды, так что инопланетяне и атланты где-то рядом), там оказалось over 9000 солдат. Честные археологи даже подумали, что за ними пришли благодарные за разграбление китайцы во главе с Мао, но это оказались терракотовые фигуры. Вот за это китайский народ должен сказать спасибо императору, если б это были настоящие косоглазые (а такие обычаи существовали довольно долго), то сегодня они населяли бы только Тайвань.

Видя успех своего правления и радость народа (спойлер: за стенами дворца всё так хорошо видно) Шихуанди решил, что благодарность можно растянуть и после его смерти. Новая династия Цинь была объявлена царствующей на ближайшие over 9000 лет. Как всегда, неблагодарное быдло не поняло великого замысла и после смерти императора истребило всех его родственников. Имя Шихуанди так пугало воодушевляло его подданых, что первые министры решили не печалить народ (как в случае с Ким Чен Иром) и скрыли смерть на пару месяцев. Есть альтернативное мнение, что они, чувствуя [[Большой пиздец],] просто хотели спасти свои яйца верные чиновничьи спины и побольше награбить, когда государево око не видит. Но это всё ложь, пиздёж и провокация. Самое главное же то, что, скрыв смерть, они, используя знаменитую Императорскую Печать^[1] издали несколько указов, казнив как взрослого наследника (оставив в живых школие), так и нескольких генералов, способных, если что, твёрдо взять власть в свои руки. Так что когда вспыхнуло восстание, выявилось отсутствие руководителей, способных умело потопить восстание в крови, а неумелые попытки кончались непрерывными фэйлами.

Ещё одно изображение императора в окружении друзей.

Они думали, что держат копьё. А ты?

Сунь Ятсен.

Хань (207 до н. э. — 220 г. н. э.)

Империя Хань

Национальность китайцев называется ханьцы именно в честь этой династии — Хань, несмотря на то, что нацию из множества племён и народностей вообще-то создал Цинь Ши-хуанди. Но его сбросили со счетов как отрицавшего традиции, потому классикой Китайской Империи и считается Хань.

Китайская Империя Цинь создавалась как единое целое на базе правящей власти, опиравшейся на силу. Нет ничего удивительного, что Цинь были построены в форме легистов — в апофеозе грубой силы. Для стабильной жизни требуются социальные институты, стабилизирующие общество и хозяйство. Легисты смотрели на оба института, как на говно — и проиграли. Именно Хань создали стабильную империю, способную функционировать — и потому именно Хань считаются эталоном и первоисточником Поднебесной Империи.

Династия Хань взошла на престол не сразу в 207 г. до н. э., когда пресеклась Цинь — сначала Китай долгое время переживал дрязги и войны. Лишь после крупных сражений Сян и Хань, в 202 г. до н. э. императором стал Лю Бан, принявший императорское имя Гао-цзу.

Именно ранние Хань ввели запрет на вскрытие трупов - мол, неуважение к умершему, т.е. к старшему. Вообще Хань любили взять - и запретить, так что, вроде бы, ничего удивительного... вот только медицинские традиции, тянушиеся в письменном виде с III в. до н.э., а в устном - вообще хз сколько лет, теперь оказались пресечены. Все поздние труды по медицине уступали до-Ханьским, да и вообще с тех пор единственным разрешённым методом лечения стало иглоукалывание (до того оно было лишь одним из многих). Итог - с одной стороны, падение уровня и продолжительности жизни, повышение градуса пиздеца в стране; с другой - активное развитие диагностики заболеваний на основании пульса больного, которая станет основой всей китайской диагностики ко временам Цзинь.

Гао-цзы и его наследники: поднятие страны с колен

Страна лежала в руинах. Многие враги и не думали капитулировать — они продолжали войну, ведя дело ко всё большей разрухе. Но всё это было полной хуйнёй по сравнению с тем, что после правления Ци Ши-хуанди мало кто хотел воссоздать империю и жить под одним правителем. Спасибо, накушались-с. Фактически перед Гао-цзы стояли вопросы «как управлять?», «с кем управлять?», «на кого и на что можно опереться?» — таков был масштаб пиздеца в государстве. Пришлось объявлять амнистию, призывать беженцев и возвращать им дома и земли за так, отменять все старые законы и резко возвращаться к традициям, делая ставку на сельских старост… Государство снова было поделено на уделы — но теперь аж на 143, вместо 36 — и местным правителям были дарованы наследуемые титулы и привилегии. Правда, страна была сильно обескровлена, и потому катастрофических мятежей не случалось.

Императрица Люй-хоу — жена Гао-цзы — правившая с 188 по 179 гг до н. э., вошла в сознание китайцев как что-то плохое. Наверно, потому что она была очень (ну очень) жестока с соперниками, раздавала заказы на убийство госслужащих направо и налево, да и законных наследников не брезговала устранять. Но даже сами китайцы признают, что страна в её правление жила и дышала спокойно — вообще, это было одно из самых тихих правлений за всю историю. Однако, убийство нескольких десятков чиновников делает Люй-хоу в глазах китайца конченой мразью, в то время как в отношении Ци Ши-хуанди возможно обеление^[2]. Восточная деспотия-с!

Сын Гао-цзи, Вэнь-ди, правивший 23 года (179—157 до н. э.) наоборот, сделал всё возможное для возрождения конфуцианства и укрепления традиций. Он даже отменил наказания для семьи преступника, кто бы мог подумать! А уж про то, что в его правление каждый мог выступать с критикой вышестоящего, в прежние годы и помыслить было нельзя. Впрочем, в последующие — тоже. Он стал едва ли не самым добрым императором Поднебесной, а страна к концу его правления почти забыла о терроре легистов Цинь.

В этот период впервые была записана полная для того времени история Китая - "Ши Цзы" или "Исторические записки", естественно, ссылающаяся на хроники Хань и нереально многотомные. Её автор Сым Цянь жил в 145-86 года до н.э..

У-ди: стабилизация

У Ди и китайский хэдкраб

На смену ему пришёл Цзнь-ди (ничем особо не отличившийся), а ему — У-ди (140—87 гг до н. э.). Именно его правление превратило конфуцианство из господствующей философии в единую государственную догму. Именно его правление завершило формирование цивилизации городского типа и положило начало той Поднебесной Империи, которую представляет себе европеец. И это при том, что империя была воссоздана фактически из руин всего-то пол-века назад! А население Китая на тот момент составляло 6 млн, налоги — неслыханно низки, 1/15 урожая. Впервые при вспашке стал применяться тягловый скот, а при посевах и сборе урожая — система грядок, а не просто поле «отсюда и до обеда». У-ди возродил государственные монополии времён легистов — на соль, железо, чеканку монет и отливку вина — но на том и остановился. И, хотя частной собственности так и не возникло, купцам и зажиточным людям всё же было разрешено тратить деньги на предметы роскоши для выказывания своего ранга. Система уделов была ликвидирована, а также предписывалось делить свои земли между наследниками. Именно У-ди и его экспедиция в Ферганскую долину подарили Китаю боевых лошадей, обеспечив таким образом конницу. Ну а походы на Давань положили начало торговле с народами Восточного Туркестана — или, чтобы было понятнее, Великому Шёлковому Пути. Транзитом китайские шелка доходили до Рима, так-то! У-ди вёл войны и с корейскими царствами, и с царствами вьетнамскими… Короче, это был труЪ-Император.

В правление того же У-ди было существенно пересмотрено и само конфуцианство. Было выкинуто моралофажество, вставлена толерантность — и так получилось ханьское конфуцианство, более жизнеспособное в условиях I в. до н. э..

Наследники У-ди: стагнация, кризис, крах

Впрочем, после смерти У-ди Империя легко вступила в период сначала стагнации, а затем и кризиса. Разнеженные преемники У-ди оказались не в состоянии контролировать власть на местах, а низшее административное звено (старосты деревень) было слишком неорганизованно, чтобы осуществлять обратное взаимодействие со властью. Тот факт, что местная элита всё набирала силу и на деле начинала конкурировать с имперским аппаратом, не прибавляло империи жизнеспособности.

Дело в том, что деревня перестала быть равномерной массой крестьян. Социальное расслоение достигло апогея, а власть была к этому не готова — она считала все низы одинаковыми, а старосты не могли как-то информировать о происходящих изменениях. Новые дома набирали силу, осуществляя передел сфер влияния, и крестьяне бежали с разорённых земель, приходя на новые в качестве «гостей» (кэ). Почему же так вышло? Да как только стало возможно приобретать общинную землю, чиновники всеми правдами и неправдами рванули: «хотим!». И постепенно правящая верхушка деревни слилась с низшими чиновниками, а образовавшийся в ходе этого класс оказался неподконтролен императорскому двору. Да и сам двор уже был не тот… Стало выгоднее быть собственником, чем чиновником — и власть имущие не применули использовать это. Ну а с другой стороны — кого, как не сельских старост, императорский двор называл хранителями мира и гарантом стабильности империи? В рамках государственной идеологии они действовали очень даже законно.

Разумеется, это случилось не за год и не за десять лет. Просто идеи и замыслы У-Ди и реформатора конфуцианства Дун Чжуншу стали обрастать традициями, а кто должен поддерживать традиции? Тут мы возвращаемся к предыдущему абзацу и обнаруживаем, что круг замыкается. И что императорская власть в этом круге непосредственного участия не принимает.

Реформы, конечно, проводились в годы правления Ай-ди (6—1 гг. до н. э.) и Ван Мана, тестя императора Пин-ди и регента при его сыне (1—5 гг.). Но время было упущено, кризис разрастался, и никакие указы об отмене работорговли или укрупнении участков земли уже ничего не меняли. То есть, реформы были хорошо продуманы и грамотно преподносились, но местная знать в них заинтересована была мало. Да и не бывает лёгких и безболезненных реформ в момент кризиса. Но главный гвоздь в гроб вбила… река Хуанхэ. Она и так часто меняла русло (да, обильный сплав древесины, откуда и название — Жёлтая — не способствует постоянству течения, равно как и постройка плотин для создания заливных лугов), но в 11 г н. э. всё произошло как-то уж совсем неожиданно. Надо ли говорить, что все усмотрели в этом знак Неба, и Императору Ван Мэну пришлось публично каяться в грехах и отменять свои указы?

Страна снова сказала «ах ты ж ёб твою мать» и съагонизировала. Начались восстания, армии отступали к столице, а в 23 г. Чанань пала и Ван Мэн был убит. В качестве нового императора выдвинулся Лю Сю, представитель боковой ветви Хань.

Вторая Хань, или ремейк Старой Доброй Империи (25—220 н. э.)

Став императором и приняв имя Гуана У-ди, Лю Сю фактически продолжил политику Ван Мана. Государственные земли раздавались крестьянам, налоги снижались вдвое, а амнистии были объявлены в день инаугурации. Реформы Гуана У-ди (25—27 гг н. э.) и Мин-ди (58—75 гг н. э.) принесли стабильность обществу и прирост экономике. Полученные средства были сразу потрачены на военную кампанию 70-х по присоединению Си-юй («Западного края») — земель вдоль туркестанской части Великого Шёлкового пути. Это, опять же, не только обеспечило стабильность торговли за счёт усмирения набигавших ранее племён, но и дало форпост в защите от гуннов (сюнну).

Но, как несложно догадаться, уже к исходу I столетия разразился новый кризис. Если ты, анон, подозреваешь системность кризисов традиционного китайского государства, то тебе лучше сразу пройти в соответствующий раздел, а здесь будет описан крах Второго Хань.

Именно в это время было реализовано «правило тени» и окончательное отделение власти от народа. Политико-философские доктрины Кун-цзы и Лао-цзы всё более трансформировались в некие религиозные догмы, так что стало возможным говорить про Конфуцианство Головного Мозга и даже про ДГМ, а на массовом уровне это выродилось в банальные религиозно-сектантские идеи. Например, секта «Тайпиндао» («Жёлтое небо») в 184 году объявила, что они должны прийти на смену старому «синему небу» Второго Хань. Учитывая, что это состоялось на границе 60-летнего цикла, игравшего в Китае роль века, выглядело всё символично.

ИЧСХ, правящие верхи слоупочили до последнего — только когда слухи о подготовке восстания стали известны даже глухим, двор спохватился и, разобравшись как следует друг с другом, бросился наказывать кого попало. Впрочем, сигнал был уже подан — против Хань выступили военные чины и богатые дома. Мимоходом сожгли Лоян, так что имперскому двору пришлось переехать в Чанань, где их и добили.

Тут особо стоит рассказать про Цао Цао. Чаще всего о нём говорят как о талантливом полководце и герое усмирения востания "жёлтых повязок", но были у него и другие таланты. Во-первых, этот хитрожопый узкоглазый фактически захватил земли северной империи от Хуанхэ до Хуайхэ, ну а во-вторых - стал единоличным диктатором на рубеже II—III в. н. э. и очень долго управлял агонизирующей империей. Секрет его был в том, что он понял сам и донёс до окружения, что Вторая Хань всё равно скоро накроется, так что давайте-ка веселиться, пока есть ещё чем. Даже умирая, он втирал своему сыну, что требует продолжение угара и кутежа — нужно основать новую династию, и вот тогда… Что, собственно, Цао Пэй в 220 г н.э. и сделал — захватив престол и убив последнего императора Хань, он объявил себя первым из династии Вэй. Правда — вот неожиданность! — на престол стали претендовать юго-западные и юго-восточные Шу (на юго-западе, в Сычуани) и У (на юго-втостоке, в низовьях Янцзы), что привело к почти четырёхвековому феномену Троецарствия (неплохо, кстати, освещённому в одноимённом романе).

Троецарствие (III—IV века н. э.)

Пиздец, наставший в конце династии Хань. С одной стороны, за этот неполный век население Китая сократилось с 50-60 млн до 16-17 млн ; с другой - это была меметичная эпоха героев, популярная и за пределами Китая. Японцы клепают по ней игры и рисуют манги, а корейцы «устроили» аж целых три собственных Троецарствия, чьё название записывается теми же самыми иероглифами, что и китайское. Такая концентрация героев явилась результатом того, что во время краткого, но бурного пиздеца перед Троецарствием сумело подняться немало ярких личностей с военными талантами. А то, что пиздец продолжался не слишком долго, привело к тому, что немалое их число не сгорело в безвестности в огне гражданской войны, а, уцелев, присоединилось к одному из образовавшихся царств и попало в хроники.

После того, как Цао Пэй объявил себя родоначальником новой династии Вэй (со столицей в Лояне), на право верховного главенства стали претендовать У из Сычуани, со столицей в районе Нанкина и Шу из низовья Янцзы, со столицей в Чанду. Царство Шу не выдержало и века и было захвачено династией Вэй, а вот У долго стояло обособленным — главным образом, их защищала естественная граница р. Янцзы.

Само Вэй довольно быстро перешло в руки рода Сыма (по крайней мере, так зафиксировано уже к 249 году н. э.), один из представителей которого — Чжао — объявил себя ни много ни мало — цзиньским ваном! Сын Чжао, Янь, низложил последних Вэй и заложил новую династию Цзинь (265—316). Однако, вторжение кочевников на Великую равнину повлекло перенос столицы Цзинь на юг и новый виток в раздробленности государства.

Ничего интересного в политической, социальной или каких-то других сферах жизни не пооисходило — тот же треш и угар, но только в масштабах государства. Китай превратился в одно большое пепелище. Население страны за это время сократилось с 50—60 млн до 16—17. Ирригационная система была разрушена, голод опустошал целые регионы; города на фоне этого неплохо горели.

В III в. н.э. Ван Шухэ запилил "Мо цзын" ("Трактат о пульсе") - самый полный на то время труд о диагностике заболеваний на основании одного только пульса. ИЧСХ, несмотря на все мыслимые и немыслимые запреты на хирургические вмешательства, китайские врачи того времени успешно справлялись со своими задачами. Пульс замеряли в не менее, чем 9 точках тела, и различали 28 его видов. 10 из них считались основными: поверхностный, глубокий, редкий, частый, тонкий, чрезмерный, вязкий, напряжённый и постепенный. Поздние копии этогот руда дошли до Индии, а оттуда - и до арабского мира - так, Ибн СИна (Авиценна) во многом копировал древнекитайскую пульсовую диагностику.

В том же III в. н.э. Хуафну Ми, практикующий врач 215-282гг, обобщил накопленные за предыдущие 4-5 столетий знания о медицине чжэнь цзю aka аккупунктуре (опирась на "Хуанди Нэй Цзин"). Общий компилятивный труд был назван "Чжэн цзю цзя и цзин" ("Классический канон по иглотерапии и прижиганию") и выпущен в 265 году, но оставался основой иглоукалывания вплоть до XI века, а за пределами Китая стал популярен уже с V века.

В армии получил широкое распространение магазинный арбалет, изобретение которого стали приписывать Чжугэ Ляну (хотя археологи находят его, начиная с Эпохи Воюющих Царств). А Цао Цао прославился массовым применением тяжёлой кавалерии, у которой даже кони были облечены в пластинчатый доспех (sic!!!), таких количеств тяжей у Китая не было ни до, ни после.

Цзинь aka Западная Цзинь

Началась в 280 г. н.э., как только царство Вэй захватило два других царства, сначала - Шу, а потом и У. Название династии, как указано выше, появилось из-за того, что потомок Сыма Яня, Сым Чжао, провозгласил себя "цзиньским ваном". "Западной" же Цзинь названа не потому, что в это же время в противовес ей существовала какая-нибудь "Восточная Цзинь" - эпитет западная был добавлен поздними историками, когда в IV в. н.э. была создана Всточная Цзинь.

Поскольку государство создавали те же, кто осуществлял военный переворот, мыслили они предсказуемо. Крестьян прикрепляли к земле в обязательном порядке - включая и тех, кто ранее считался "гостями" (кэ). Всё население от 16 до 60 лет - всё, и мужское, и женское - было обязано нести трудовую повинность на специально выделенном государством участке (чжань-тянь) в 120 му, причём урожай с 50 из 120 му изымался в пользу государства. Ну а крестьяне в возрасте 13-15 и 61+ тоже не скучали и без дела не сидели - им полагались половинные наделы. До кучи с семьи (численность семьи не была оговорена, лишь бы был мужЫк, лол) собирался налог шёлком, шёлковой ватой и трудовой повинностью на особых, государственных полях.

По мере удаления от столицы все эти законы соблюдались почти никак, и крестьяне бежали на периферию, заселяя опустевшие земли. Но государство видело в этом не шанс заселить ранее утраченные пространства и возродить старые ирригационные системы, а попытку увильнуть от налогов. И потому посылало карательные экспедиции.

Вот только почему-то все эти живительные меры не приносили ни экономического процветания, ни даже стабильности. Обнищалый народ либо бежал, либо штурмовал дома богатых чиновников, а сами чиновники всё больше увлекались подковёрными играми. И потому как только Сым Янь сыграл в ящик в 290 г. н.э., начался военный мятеж, продлившийся аж 15 лет и вошедший в историю как "мятеж восьми ванов".

Но - недолго музыка играла. Сначала с севера, а потом и с запада на Великую равнину хлынули орды кочевников. Цзинь оказались неспособны противопоставить им хоть что-либо, а потому стали быстро, решительно отступать. В 306 г. н.э. с переносом столицы на восток (из Лояна в Чанань) закончился период единовластия Цзинь в Поднебесной, а в 316 г. н.э. закончилась и сама Цзинь.

Эпоха Шестнадцати варварских государств

Хотя Китай варился в собственном соку всё Троецарствие, ему активно помогали северные соседи — гунны. Дело в том, что именно в то время началось Великое переселение народов, в Европе дошедшее до границ Римской Империи. Началось всё мирно — с уже упомянутых южных гуннов (нань сюнну), сяньбийцев, ди, цзянов, цзё и других племён — но со временем они стали всё настойчивее прорываться на Среднекитайскую равнину, и вот тогда заверте…

Племена кочевников (номады) всегда были хозяевами внутриазиатских степей. Волна за волной они накатывали на север китая, по дороге грабя корованы, создавая и разрушая варварские государства… Вообще-то гуннский союз исходно состоял из 5 племён, избиравших себе верховного вождя шаньюя (потом титул стал наследоваться). Шаньюи издавна получали в жёны китайских принцесс и состояли в родстве с китайскими императорами, да и при дворе у них работали китайские чиновники. Не раз помогали они императорам и в защите границ, принимая функцию стражи. Но в начале IV века Цзиньское государство стало слишком уж лакомой добычей — в итоге почти вся Срединная равнина и бассейн Хуанхэ оказались захвачены кочевниками. Войска империи соснули у гуннской конницы: в 311 г. пал Лоян, в 316-м — Чанань, а императора Цзинь поймали и, поизмывавшись вдоволь, казнили.

Дурной пример заразителен — вскоре в движение пришли другие племена, кочевавшие вдоль сухопутных границ Китая. После гуннов наиболее крупными были сяньби, с которыми — вот сюрприз — китайские правители тоже водили дружбу. Вообще-то, сяньби делились на союзы: например, муюны кочевали в Южной Манчжурии, а тоба — во Внутренней Монголии и Ордосе. Собственно, муюны-то и создали своё государство Янь, отбив часть земель у гуннов (не без помощи китайцев, да).

Видя, что творится глобальный беспредел… то есть передел, подтянулись и западные соседи: племена тибетской группы зогхватили Ганьсу, Шеньси и Нинься. Утвердив царскую власть, они организовали государство Цинь. Разумеется, останавливаться на этом они не собирались и ударили сначала по муюнам, а затем и по китайцам. При всей своей малочисленности китайцы владели тактикой лучше, чем кочевники, и сумели нанести им поражение у реки Фэйшуй; далее внутри Цинь начались дрязги, и государство распалось.

Вообще-то эти варварские государства (которых на самом деле и правда было 16) стали демо-версией последующих Северных Династий (за исключением демо-версии Гитлера — Жань Миня). Жань Минь — единственный и последний Император династии Жань Вэй, прославился тем, что провёл в своём царстве местный вариант холокоста, казнив всех, кто хоть мало-мальски походил лицом на варвара (поскольку евреев в Китае тогда не было, на их роль назначили народность цзе), но так как после лучше не стало, принялся за казни теперь уже «тайных варваров», в том числе и среди своих собственных советников. Ну то есть ты понел — Северный Китай по сути населён кем угодно, но не китайцами. За сто с хвостиком лет кочевники вытеснили коренное население начисто. Когда же все эти недогосударства истощили друг друга, сяньбийское племя тоба аккуратно выступило к их границам и захватило всех поочерёдно. Их вождь Тоба Гуй начал строить государство по китайским, а не кочевницко-варварским, образцам, и преуспел, объявив себя императором. Ну а после того, как в 367 г. н.э. силами новой империи под руководство внука Тоба Гуя было проведено полномасштабное вторжение в южные рагионы Китая, на всех этих землях была установлена власть Империи Вэй. Впоследствии Вэй обзавелись эпитетом "Северная" - в противовес южным государствам.

Да, а что же творилось в этот век на юге? Классические в нашем понимании китайцы ведь никуда не делись и сохранились именно там. Более того, когда в 316 г. н.э. пал Чанань (а вместе с ним и империя Цзинь), аристократы свалили на тёплые юга, где, в малоизвестном городе Цзянъе, устроили сходку. Итогом её стали: избрание нового императора из боковой ветви старой династии Сыма aka Цзинь, переименование Цзянье в Нанкин и оформление новой Империи Цзинь. Ну а поскольку северо-запад страны был захвачен номадами, новую империю назвали Восточная Цзинь - как бэ в напоминание об утраченных масшабах величия. А позже историки задним числом исправили летиписи, наградив старую империю Цзинь эпитетом "Западная".

Война Севера и Юга по-китайски (IV—VI века)

Наглядная разница между диалектами севера и юга

В китайской истории известна как Нань Бэй Чао - эпоха Южных и Северных династий. Здесь берётачало традиционного деления Китая на Север и Юг, хотя по сути от предыдущей эпохи отличилось по тем что правители Севера больше уже не считались варварами.

Южные династии начались с Восточной Цзинь. Здесь надо помнить, что население бывшей Западной Цзинь (представленное народ хань, "каноничными" китайцами), бежавшее на юг, пришло не на пустые земли - и им там были не рады. Да, они применяли запашку полей, расширяли посевы - но при этом отбирали землю у коренных жителей. Императорская власть по факту таки была, но на местах она мало что значила - там последне слово было за крупными землевладельцами (старыми, сильными домами), охотно "бравшими под покровительство" беженцев. Ну а земли по реке Янцзы и у морских побережий входили в состав Восточной Цзинь и вовсе чисто номинально, на деле являясь почти самостоятельными. Поскольку единой власти в Восточной Цзинь не сложилось, по всей стране вспыхиваливосстания, а при дворе плелись тайные заговоры. Тайные заговоры были настолько тайными, что до нашего времени не дошла точная дата дня, когда эти заговоры вылились в объединённое восстание крестьян и членов даоситской секты "Пять мер риса", сметших империю подчистую. Изхвестна лишь граница - Iv - V века, но не более. Вдумайтесь: Империю Восточная Цзинь смела горстка голодных крестьян и монахов-сектантов! После этого на территории бывшей Восточной Цзинь успело смениться четыре династии, но ни одна не задержалась надолго; фактически эти четыре династии сменили друг друга в течение V века. Ни разу представители этих династий не делали даже попытки вернуть захваченные варварми северные земли севернее Янцзы, справедливо полагая, что коннице северян им противопоставить нечего (кроме естественной преграды в виде Янцзы). Да, были единичные попытки отдельно взятых полководцев рейдить за реку, но они не находили поддержки у двора или аристократии.

Северные династии начались с Северной Вэй. В 485 г. н.э. император Тоба Хун выпустил указ о наделении крестьян землёй - но, в отличии от указа Цзинь 220 года, здесь не было обязаловки. Крестьяне могли, но не были обязаны работать; они могли, но не были обязаны получать землю. Женщины получали вдвое меньший надел, чем мужчины. Замкнутая община-двор разрушалась, внимание государства переключалось на семьи, супружеские пары. Помимо надела на семью (есть муж и жена - получите 1 надел) выдавались дополнительные наделы: на неженатого члена семьи - 1/4 от семейного, на каждого раба - 1/8 от семейного, на каждого вола в хозяйстве - 1/10 от семейного. Чиновники получали землю реально во временное пользование, т.е. по окончании службы их оттуда выгоняли КЕМ. И, главное, земля не закреплялась за трудовой единицей "крестьянин" на веки вечные: по достижении старости, при потере трудоспособности или в случае смерти прежнего владельца его надел передавался другому владельцу. Правда, это было просто гениально по сравнению с "реформами" предыдущих не-варварских династий. Вот только тем реформы и окончились: была сохранена "триада повинностей" (поборы зерном, шёлком и конопляной /шёлковой ватой) и трудовая повинность (крестьяне обязаны отработать определённое число дней в году на государственных полях). Запущенный с таким размахом, процесс закрепления на земле - и, следовательно, китаизации кочевой знати пошёл быстро, решительно.

Следующим шагом Северного Вэй стал перенос столицы из Пинчэна (северные окраины Китая) в Лоян, древнюю резиденцию императоров времён Западной Цзинь. Законодательно был запрещён обряд традиционных похорон сяньбинца (перенос праха в родные степи); на смену ему пришло захоронение в Хэнани. Императорский род Тоба был переименован в Юань, а вместе с ним все 109 (сто девять!) сяньбинских знатных семей сменили свои двусложные родовые фамилии на односложные китайские. При дворе официальным языком стал древнекитайский, а родной сяньбинский был запрещён - по закону за разговор на нём следовало лишение титула, должностей и социальная смерть. При дворе было запрещено ношение варварской одежды, а тобийская верхушка вскоре отказалась даже от родовых верований (шаманизма). Тобийские правители добровольно выбрали этот путь развития как наиболее преемлимый, даже заявив себя потомками легендарного Хуан-ди (как и императоры прежних династий). Взяв за образец древнекитайский государственный аппарат, где чиновники делились на 9 рангов, сяньбинцы оставили за собой высшие 4 ранга, но отдали остальные 5 представителям старых метсных домов, восходящих к периоду до нашествия кочевников. Уделяя большое внимание происхождению подданых, они поощряли браки между сяньбинской аристократией и местной знатью. За несколько поколений сяньбинцы перестали быть однородной закрытой группой, власть в Северном Вэй перестала быть исключительно их монополией, а потому и само Северное Вэй распалось за Западную и Восточную Северовэйские Империи.

Ну а когда в VI в. н.э. к власти в северных государствах пришли этнические китайцы (хань), окончательно закончилось и противопоставление "варварского" севера и "классического" юга.

запилить про традиционные стереотипы про северных и южных китайцев (возможно в виде таблицы), различия в языке и нямке, и тп и то что друг-друга считают потомками полуварваров (Цинь и Хань возникли и находились на Севере, а не на Юге vs Север был завоёван варварами); упомянуть троллинг южан государством Нань Юэ (Нам-Вьет)

Китайские языки с тех пор тоже делятся на северные и южные. Причём 70% населения современного Китая говорит на северных диалектах, и только оставшиеся 30% — на южных. Это как бы намекает на то, кого в Китае больше: потомков варваров-захватчиков или коренных жителей Китая. Известно, что языки эти в устной речи мало похожи, но Императоры (а ныне — Партия) поддерживают языковое единство посредством насаждения более-менее единого письменного варианта. Алсо, нацменьшинства (маньчжурцы, дунгане, монголы, тибетцы, маоцзы, лоло, хакка и др.) продолжают говорить на своих языках — но их сваливают в одну кучу. Чтоб статистику по успехам приведения народа к единству не портили!

Генетика же показала, что китайцы достаточно однородный и цельный массив, с малой примесью инородных групп. В частности, гаплогруппа О — характерная для китайцев, условно называемая «китайская», насчитывает ≈67%, пришлые же «монгольская» С ≈8%, «гуннская» Q и «арийская» R по 1,74%. D — видимо, принадлежащая к докитайскому населению ≈14,1%.

Кризис того времени был не только политический, но и духовный. Именно в период войны Севера и Юга в Китае распространились буддистские учения всевозможных толков, породив тысячи сект и течений. До кучи оформился свой. особый китайский вариант буддизма - но обо всём этом в соответствующем разделе.

В ходе войн востребованной была и медицина. Лекарственное лечение достигло высот наряду с аккупунктурой, в практику было введено около 730 видов лекарственных растений - все они были описаны в 502 г. н.э. в первой в мире фармакопее, изданной аж в семи томах. Были запилены и учреждения, по сегодняшним меркам соответствующие аптекам. ВОт только до VI века всё врачебное дело передавалось изустно - от ученика к учителю или по наследству. И лишь в середине VI века стали появляться первые медицинские школы.

Суй (581—618 н. э.)

Эпичный пример просирания полимеров: то, чего добился основатель династии, объединивший страну, просрал его наследник-отцеубийца. Особенным фэйлом был военный поход в Корею, во время которого большая часть миллионной армии дохла в пути, после чего опять собирали новую миллионную армию и снова пускались в поход, в конце концов всех это настолько заебало, что вспыхнуло восстание — впрочем, обо всём по порядку.

К VI веку Север и Юг притёрлись, так что снова можно было подумывать об единой Империи. В конце концов, варвары ассимилировались, а тобийская конница перестала существовать — так почему бы и нет? Что интересно, началось всё именно на «варварском» Севере — если совсем точно, в Чжоу, где у власти стояли потомки смешанных браков. Не мудрствуя лукаво, они овладели сначала соседями, а потом и всей Поднебесной, так что уже в 581 году военачальник Ян Цзянь был произведён в императоры под именем Вень-ли, основав династию Суй.

ИЧСХ, население быстро достигло отметки в 50 млн — и это после 4-х вековой междоусобицы! После того, как в ходе войн древние столицы Лоян и Чанань были сожжены, да и 95% всех остальных городов заодно, все сохранившиеся города были по сути деревнями. Но с VI века возродилось градостроительство, возродили Лоян и перенесли столицу туда (до кучи переселив около 10 тыщ семей). Следуя традициям, возродили обычаи периода Хань в области госуправления, а заодно возродили и хтоническо-хроническую перестройку Великой Стены (607—608), на что было потрачено дохуя денег и жизней. Возродили практику кормления чиновников с подлежащих земель и вообще много всего, чего возрождать, по-хорошему, не следовало.

Но что же за империя, да без войны? Суй долго и безуспешно воевали по всей границе, причём действовали Суй в худших традициях Рима. Подкупы и стравливания мелких племён, гибкая дипломатия и раздача наград каждому удельному князьку… Да, конечно, Тюркский каганат после этого распался напополам, но вот экономика Китая тоже обделалась. А уж война за выход к Жёлтому морю, и за Ляонинский полуостров — образец клоунады. В ходе них были совершены вторжения в Когурё и Пэкче, расположенные в северной и северо-западной частях полуострова; Силла (на юго-востоке) выступала союзником Суй. В итоге — за 2 года (с 612 по 614) — 4 фейла.

Неудивительно, что массы взбурлили. Шандунь и Хэнань быстро оформились в своё царство в 610 году, ну а там и разборки в императорском дворе подоспели. В 617 г. Ли Юань (родич императора по женской линии) поднял мятеж и в 618-м выгнал старое правительство на мороз, создав таким макаром династию Тан.

Алсо, именно в этот период Китай встретился в Японией (тогда ещё носившей название Ямато) и попытался включить её в сферу своего влияния. Однако всё, чего китайцы добились — желание японцев (народа ва) заиметь своего императора и считать пупом земли именно себя. Да и кроме того, Ямато выступало союзником Пэкче во время неудачных кампаний Суй… Правители Ямато в 478 г. просили у Шунь-ди назначить их «защитниками» пэкче — но получили отказ; впрочем, ближе к концу Суй началось тесное взаимодействие двух государств.

Тан (618—690 н. э.)

Становление и путь к успеху (618—907 н. э.)

Именно этот период считается расцветом Китая. Конечно, всё началось с амнистий, перераспределения земли и прочих атрибутов — но было в этом периоде кое-что особенно интересное. Как ни странно, это «что-то» — правители, оборудованные моском! Административный аппарат не разрастался, как при прежних династиях, за ним вёлся контроль — но, опять же, не слишком суровый. Политика «Гармонии и Процветания» в кои-то веки стала соответствовать истине.

Но было тут и ещё кое-что: Император обожествлялся. На полном серьёзе — он считался Сыном Неба, а его функции постепенно сводились к абстрактной «заботе о народе» и «поддержанию контакта с предками». А все указы и документы писались так: чиновник докладывает в Кабинет Министров некую информацию; Кабинет совещается и выносит на Совет Двора то, что сочтёт нужным. После длительной дискуссии (как правило, месяцами) Государственная канцелярия выносит свою резолюцию и проект идёт в исполнение. Стоп, а где же Император? А император вмешивается только тогда, когда Совет Двора и Государственный Совет расходятся во мнениях; всё остальное время он «заботится о благе народа» и «поддерживает связь с предками». Строго говоря, это было даже полезно — теперь дела стали вести специально обученные чиновники, регулярно проходившие переаттестацию. А как же, титул благородного мужа надо подтверждать! А то вдруг министр утратит дэ и приведёт страну к краху?

ИЧСХ, экзамены были поэтапными — при вступлении в более высокую должность требовалось пройти более суровую комиссию. Сдача на ступень цзиньши и вовсе осуществлялась в императорском дворе, лол. Главное препятствие — не обосраться от волнения при виде императора.

Алсо, была учереждена Академия Наук — Хань-Линь, дословно Лес Кистей (в Китае писали не гусинными перьями и чернилами, а кистью и тушью).

Другая школа - Императорская медицинская, основанная при поздних Суй - достигла расцвета. Впервые стали составляться цветные атласы человеческого тела в трёх проекциях - для облегчения преподавания и практики иглоукалывания. Первый из них - "Цянь цзинь яо фан" ("Тысяча золотых прописей") составил известный врач Сунь Сымяо (581-682). В 626 году Ван Вейи выполнил две бронзовые фигуры человека в натуральный рост, на каждой из которых обозначались все 354 точки для иглоукалывания (каждая, сцуко, подписана и снабжена каналом для погружения иглы). Обе фигурки были лишь приложением к "Иллюстрированное руководство о точках для акупунктуры и прижигания на бронзовой фигурке". Манекены были заполнены водой, так что если ученик вводил иглу в канал правильно, из него выступала вода.

А ещё впервые в истории Китая догадались кодифицировать законы. Но если кто думает, что раньше судили в меру бессовестности судьи, а с 737 г. — строго по закону, то он ошибается. Вся кодификация свелась к жёсткой регламентации всех, даже самых незначительных, сторон жизни китайца. Шаг влево, шаг вправо от официальной доктрины стали расцениваться как попытка бунта. Ещё неизвестно, стало ли лучше жить и проще обогащаться чиновникам в то время — хотя они и получили миллион привилегий, за ними и их семьями был установлен неусыпный контроль. Одна весомая ошибка — и к предкам отправляли не только чиновника, но и всю (то есть включая всех детей) семью комбинатора.

Естественно, на таких харчах у Тан появился военный аппетит. Первым делом в 628—630 годах они захватили Восточный Тюрский каганат — который, как мы помним, ранее только платил дань Китаю. Далее экспансия только продолжалась — и охватила почти весь доступный участок Великого Шёлкового Пути. В 648-м пало Гаочан (в Турфанской низменности оно располагалось), а в 657—679 гг. покорили и Западный Тюрский каганат. В 648 году в Китай прибыла посольская миссия от кыргызов, а Йездигерд III — последний из рода Сасанидов, подумать только — даже просил заступничества у Тан. Предпринимались попытки вернуть Вьетнам — наместничество «Умиротворённый Юг» создано в 679 году, а боевые действия велись там аж с 602 года. Впрочем, Тан в тех походах регулярно ловили хуйца.

Из интересного стоит отметить, что именно в этот период стало обязательным построение городов по правилам фэншуй — правда, тогда это означало только прямоугольную форму города и ориентацию по сторонам света. До кучи стал популярен буддизм, оказавший влияние не только на религиозно-философскую сторону жизни, но и на архитектуру и скульптуру. Да, именно тогда плоские уёбищные статуэтки сменились на объёмные каменные изваяния, при дворе вошли в моду стихи и новеллы. Кстати, одновременно существовало аж 3 столицы — Чанань, Лоян и Тайюань. Именно на Чанань ориентировались японцы при постройке города Нара. Вообще, отношения Китая и Японии складывались тогда неплохо — только за VII век был проведён обмен шестью дипломатическими миссиями, длившимся два-два с половиной года (а с учётом дорого - по все пять лет).

Пик могущества и фейл (907—960 н. э.)

Обычно этот период ассоциируют с императором Сюань-цзунь. И правильно делают, между прочим. Именно в его правление удалось заново освоить пахотные земли, потерянные в Период Воюющих Царств — а это уже кое-что значит. Возрождение ирригационной системы сделало поля ровными, а выливаемую на них воду — богатой илом; на Юге стал формироваться слой чернозёмных земель. Но что самое главное — начался рост страны; причём не за счёт деревень, а за счёт городов! Что ещё более невероятно для традиционного Китая — наметилось отторжение надельной системы и обработка земель частнозависимыми арендаторами!

Однако, лютая, бешеная любовь к традициям заставила бюрократию выпускать указы, ограничивавшие и уничтожавшие нарождающихся частников; это вело к падению качества обработки земли и сбора урожая («всё равно не моё»), а далее — к ответу власти в виде повышения налогов. Экономику подорвало и поражение в битве с арабами при Таласе — Китай лишился контроля на Великом Шёлковом Пути. Под шумок из состава государства вышла Корея, а с северо-востока начали наступать племена киданей… В общем, династический кризис уже был не за горами.

Единственный постоянный союзник — Япония — был заинтересован в получении знаний о китайских способах управления страной, а в материальной и военной помощи практически не нуждался. Сотрудничество было плодотворным: за 630—894 года было назначено 19 посольств, из них полноценно функционировали 12. Однако все тёплые отношения рухнули, когда Ямато переименовались в Ниппон («Срединная страна»), а посольство Японии (в лице Суйко) приветствовало китайского императора словами «Сын Неба страны, где солнце восходит, обращается с посланием к Сыну Неба страны, где солнце заходит…» — далее посольство было опиздюлено и выгнано ссаными тряпками. Ибо не только посмело поставить правителя Японии вровень с правителем Китая, но и покусилось на срединное положение Танской Империи. И хотя со временем Китай признал право Японии на новое название, инцидент положил начало отдалению стран. Япония замкнулась за морем достаточно быстро, и Тан оказались предоставлены свои проблемам.

Пиздец тем временем крепчал — дошло до того, что государство стало конфисковывать земли у монастырей! Порча монеты стала делом столь обычным, что и писать-то про это не стоит. Зато жить стало веселее — в надежде на восстановление монополии на чай и соль Тан вернули смертную казнь за контрабанду. Мятеж Ан Лушаня против Чжэнцзян в 762 году пришёлся как нельзя некстати — политическая система Тан оказалась подорвана и сил на восстановление не имела. Началась Крестьянская война, в которую быстро включились и регулярные войска. И хуй бы с ним — восстали крестьяне, запилили свою автономную область и живут себе там — потом отвоюем; но нет, эти восставшие утратили всякую веру в справедливость и банально съедали всё зерно, до которого могли дотянуться (а с голодухи они могли дотянуться очень далеко), а что не могли экспроприировать — уничтожали. Уничтожались так же все казённые реестры и долговые расписки. Охуевшие от этого военные (под руководством Ван Сяньчжи) быстро оккупировали то, что ещё надеялись спасти — к 878 г. они подчинили 5 провинций и пошли на Лоян. Правда, были разгромлены 50-тысячной армией оборванцев… И глава повстанцев Хуан Чао на радостях принял титул «Великий Полководец, Штурмующий Небо». Что хуже всего, кампания увенчалась успехом — последовательно был захвачен весь Юг, форсирована Янцзы, подчинены земли Чжэнцзяна, Фуцзяни и Гуандуна. Год спустя был взят Гуанчжоу — кстати, в драке лучше всех себя проявили персидские купцы. Что было дальше — хуй его знает, поскольку точных сведений уже не собрать (восставшими уничтожались официальные документы). Юг оказался раздроблен на стопицот княжеств, Север — выжжен дотла (Чанань и Лоян были сравнены с землёй); население резко сократилось, жрат стало банально нечего — и наступил коллапс.

Спасли Китай кидане — самоназвание которых на слух звучит ВНЕЗАПНО как Китай!!!!! — именно от них и пришло в русский язык это слово. Это такое оседлое племя, ранее кочевавшее вдоль границ страны, если кто забыл. Так вот они организовали совет старейшин, после чего в 916 году из них выдвинулся самопровозглашённый Император и запилил своё государство — Ляо. Они успели оттяпать у Китая 16 земельных округов и получили бы больше, но испугавшиеся внешней угрозы китайцы (предварительно создав новую династию Сун) быстро помирились и, пафосно превозмогая, совместно надавали Ляо по щам. Впрочем, кидане не сильно огорчились и вскоре в подражание хань запилили собственное иероглифическое письмо, а чуть позже ещё и свой слогвой алфавит.

Алсо, Российская Империя столкнулась сначала с государством киданей, и только потом — с хань. Поэтому в этой стране и говорят «Китай» — по самоназванию киданей, хотя и подразумевают именно Поднебесную.

Сун (960—1029 н. э.)

предок ружья и ВНЕЗАПНО огнемёта

китайская пра-пра-бабушка катюши

Чжу Си

Образовалось после завершения краткого, но бурного пиздеца «Пять династий и десять царств». Новое государство оказалось меньше империи Тан — вернуть земли, захваченные киданями, Сун не смогли. Поэтому вместо имперско-захватнических амбиций во главу угла было поставлено достижение баланса внутри государства — и в этом Сун таки преуспели. Разумеется, это был уже не Тан в зените славы, но всё же! Хотя, стоит признать сразу, вся политическая система продолжала копировать предшественников — это снова была «копия с копии», и весьма притом некачественная.

Быстро выросло недовольство — хули это правители не хотят отвоёвывать Север? Да ещё и дань им соглашаются платить! Да ещё и налоги в 3,5 раза увеличили! Не по конфуцианству живут, чо!

Кидани тем временем успешно зогхватили Хубэй и даже кусочек Ляодунского полуострова, прервав тем самым связь Китая и Кореи. А потом и вовсе повысили дань. И в то же время на западе возникло агрессивное тангутское государство Западное Ся, правитель которого уже в 1038 г. принял титул императора. Коннице тангунов Китай уже не мог противопоставить что-либо — пришлось идти на компромисс. А учитывая фактическую утрату контроля над Великим Шёлковым Путём, платить дань Ся (всего-то 100 тысяч штук шёлка и 30 тысяч цзиней чая, подумаешь), параллельно выплачивая 300 тысяч штук шёлковых тканей да 200 тысяч цзяней серебра (тоже сущая безделица, правда же?) киданям, было просто нереально.

Про реформы писать банально нет смысла — в традиционном Китае под реформами понимали исключительно очередную амнистию, пересмотр налоговых ставок и перераспределение земель. Здесь это не помогло, а потому не заслуживает никакого внимания. Деревня в очередной раз затянула пояса — на сей раз на шее — и приказала долго жить. Единственный важный момент того времени — создание неоконфуцианства под влиянием чужеземного буддизма и исконно китайского даосизма. Интересующиеся могут полуркать Чжоу Дуньи и его «Разъяснение планов великого предела» (Тай цзи тушо). Или Чжу Си — этого вообще приравняли к величайшим авторитетам, а неоконфуцианство обозвали чжусианством.

Вторжение чжурчжэней, начавшееся в 1210—20 годах, вновь пошатнуло строй государства. Востания 20—30-х подкосили то, что ещё осталось — и к дедлайну в виде 1271 года Сун подошло обескровленным, слабым и практически беспомощным.

Юань (1271—1368)

Империя Юань

нужен коммент

Как набигали…

Вследствие всех этих событий к XII веку территория Китая была организована строго по фэн-шую, то есть разделена на 4 части между различными национальными государствами. Север — чжурчженская Цзинь, северо-запад — тангутское государство Западная Ся, юг — Империя Южное Сунь и государственное образование Наньчжаю (Дали) в Юньнани. Ясен перец, что перед напором наступающих варварских племён эти государства оказались бессильны.

Монголы — как описано в статье про монгольскую империю — на тот момент были коалицией татар, тайчжиутов, кереитов и найманов. В 1209 они быстро, решительно овладели Западным Ся и принудили его участвовать в войне против Цзинь в составе армии Чингиз-хана. Правители Южного Сунь почуяли, куда ветер дует, и отказались платить дань Цзинь, а за «крышей» побежали ко всё тем же монголам… Так что уже в 1210 армии Чингиз-хана вторглись в Цзинь. Чжурчжени оказались фактически в окружении, и уже в 1215 сдали Пекин. ИЧСХ, видя успешность действий тангунов, Чингиз-хан в 1217 устраивает Западному Ся экстерминатус, вырезая тангунов поголовно (правда, после этого похода и сам умирает). В 1218 основные силы монголов отправляются на родину, а оттуда — в Западный поход.

Угэдэй, как приемник Чингиз-хана, продолжает политику уничтожения китайских государств. Сначала в союзе с Южным Сунь (обещал помочь вернуть земли предков, ага) он выпиливает Цзинь в 1234 г., но потом кинул бывших союзников. Однако в 1235-м Сунь объявили чуть ли не священную войну, и в 1251-м на их усмирение было решено послать войско во главе с Хубилаем. Великий хан Мункэ, кстати, во время этого похода и умер. Дав Сунь передышку, монголы захватили Тибет, Наньчжао и прошли к файницам Дайвьета, после чего давление на Сунь шло уже со всех сторон. Наконец, в 1276 году была взята и столица, а в 1280-м последние остатки сопротивления добиты на море.

Так Китай впервые захватили понаехавшие. Правда, довольно быстро потомки Угэдэя просекли прелести цивилизации и не только приняли новое имя (Юань — «первоначальное творение мира»), но и перенесли столицу из Каракорума в Пекин. Лулз состоял в том, что победители получили пепелище: население Севера из-за войн сократилось в 10 раз, так что «захолустный» Юг оказался в 4,5 раза более населён, чем Север! Короче, для выхода из жопы было введено рабство в самом прямом смысле, а от планов по поголовному истреблению населения любителям гурятины пришлось отказаться. Походы на Японию в 1274 и 1281 годах оказались неудачными: флотоводцы их кочевников почему-то получались плохонькие, и две трёхсоттысячные армии быстро потонули, даже не высадившись на японскую землю. В итоге монголы решили забить на островитян болт, а японцы решили, что страну спас божественный ветер, причём — дважды. Вторжение в самостийный Вьетнам в 50-х годах столкнулось с суровыми партизанами и соснуло хуйца, а повторное — в 80-х годах — и вовсе ушло только в одну сторону. И только просрав всю армию (кампания на о. Ява), новоявленная династия отказалась от завоеваний.

… и как просирали

Юань начали политику анального огораживания… себя от своего народа. Население было поделено на 4 группы по степени годности. Илита — монгольский этнос; они имели все права и фактически распоряжались всем, чем хотели, и как хотели. Людьми «второго сорта» были признаны «сэму жэнь» — всякие иностранцы, ибо монголы весьма терпимо относились к внешним влияниям и чуждым вероисповеданиям (достаточно упомянуть, что в Пекине того времени постоянно проживало 5 тыщ христиан-европейцев, в 1294 г. при дворе находился посол Папы Римского Джованни Монте Корвино, ну а про Марко Поло не слышал только глухой). Итак, Китайскую Империю возглавил монгол, финансами ведал узбек Ахмед, армией занимался араб Неспер ал-Дал и некто Масаргия. Третью категорию населения составило население севера, чжурчжени, кидане, корейцы и прочие. Низший разряд получили жители Юга — то есть, самое что ни на есть коренное население Китая. ИЧСХ, Север и Юг легко поддались на провокацию («кто круче?») и сами вбивали клин, укрепляя власть захватчиков.

Вот что бывает, когда на престол восходят потомственные ограбители корованов.

Что бы там ни говорили про «железную руку на горле Китая», никакого единого управления у монголов не получилось. Под властью Юань находился только административный центр (Даду, совр. Пекин), а остальные 8 провинций выполняли ровно столько приказов, сколько достаточно для того, чтобы центр не высылал карательных экспедиций. Система экзаменов чиновников была отменена, вместо книжников-южан на посты были назначены более привилегированные северяне — сами те ещё варвары. И то, что в 1291 г. были таки возрождены школы, мало что меняло — Юань были обречены на крах.

Вообще, монгольская знать страшно боялась отойти от племенных порядков. Даже приказы о разрешении расовым китайцам занимать посты, отданные самим Хубилаем, были сочтены слишком радикальными и неторадиционными. Только в 1313 Жэнь-цзун возродил экзамены для чиновников (читай: пол-века страной правили обрыганы), а с 1315 г. сделал аттестацию регулярной — раз в 3 года. Поддерживалась разве что медицина (как же, потомки завоевателей ценили свои жизни и здоровье) и книжное дело (как же, ведь хочется почувствовать себя илитой и знатоком древних текстов). Ну и переписывание истории — конёк всех династий Китая — вышло на новый виток. За 3 года были изданы единственно правильные версии историй Ляо (907—1125), Цзинь (115—1234) и Сун (960—1279), а монголы в них оказались прямо-таки избавителями Китая, уставшего от междусобиц. Алсо, именно тогда был создан комитет Гошиюань, чуть позже вошедший в состав академии конфуцианства Хайнлинь.

Принципиальное новшество, привнесённое монголами — переписи населения и фиксированное налогообложение (правда, на Юге более тяжёлое, чем на Севере), которого Китай до этого не знал. Ну и, конечно же, узаконенная возможность арендовать землю. Только эти меры и позволили просуществовать Юань хоть сколь-нибудь значимый срок: иностранцы довольно быстро бежали из Поднебесной, денег не хватало, население бунтовало и вообще…

Запуск печатного станка (да-да, Юань начали производство бумажных денег в XIV веке) привёл только к ниибической инфляции и полному жопито в области натурхозяйства. Бунты шли как по часам, ситуацию уже никто не контролировал. Дошло до того, что правительство выпустило проект по уничтожению всех китайцев, носящих 5 самых распространённых фамилий — Юань уже не знали, от кого ждать подлянки. Именно в тот период издаётся роман «Троецарствие», воспевающий подвиги героев прошлого; именно тогда становится популярно учение «Будды будущего» — Майтрейи — и культ «Белого Лотоса» с подконтрольными ему «красными войсками». Финал был печален: «красные» зогхватили весь север, до самой Стены, а с 1351 г. пошли на центр, распевая буддистские гимны. Поражение «красных» в 1363 г. уже ничего не меняло: процесс вошёл в самоподдерживающуюся стадию. Чжу Юаньчжау, сын крестьянина и бродячий монах, в прошлом сам состоявший в «красных», набрал армию и в 1368 г. занял Пекин, основав династию Мин; монголы бежали в родные степи, где и заблудились, а Китай лихорадило ещё двадцать лет.

Некоторые из китацских ымперцев ставят знак равенства между монгольской и китайской империи, считая границы Монгольской империи за границы Китая.

Мин (1368—1644 н. э.)

Чжу Юаньчжан смотрит на тебя, как на чиновника и считает, что во всём виноват ТЫ

Новоявленный император был труЪ-буддистом и даосистом, а потому систему управления строил посредством синтеза принципов различных династий. Именно его экзаменационной системой 1382 года производства вдохновлялись европейские монархи-абсолютисты. Недоверие к чиновникам, постоянные подозрения в коррупции и стяжательстве быстро переросли в паранойю: успешно было репрессировано минимум 40 тысяч чинушей (это без учёта семей, а в традиционном Китае карали с размахом, по-императорски). Опорой снова стали сельские старосты — словом, анон, династия была всё равно что мертворождённой. Казна пополнялась за счёт репрессированных и земельного налога, а император писал комментарии к своему любимому «Дяо-дэ цзи», веря, что оказывает этим неоценимую помощь народу. Нового было чуть: столица переехала в Нанкин, да экономическое состояние дворов и уездов вносилось в «жёлтые книги», а общегосударственное — в «Синие», по цвету обложек. Это позволяло хоть как-то корректировать политику в случае неурожаев, стихийных бедствий и эпидемий. Ну, ещё указ о престолонаследии — трон следовало передавать старшему сыну старшей жены. Остальное — как при прежних династиях, ибо традиция.

Итог тоже традиционен: уже в 1402 внук Чжу Юаньчжаня был свергнут своим же дядей Чжу Ди, принявшим имя Юн Лэ. Столица и многолюдный двор переехали в Пекин. У ненавистных бунтовщиков-вьетнамцев была спижжена новая ирригационная система, а так же внедрена вундервафля — мотыга, заменившая в XV веке слегка устаревшую соху. Города разрастались не по-детски — в Пекине и Нанкине жило более 1 млн на каждый город, что давало фору городам европейским. Правда, положение ремесленников, крестьян и прочего люда ничуть не поменялось — ибо традиция. Экономика страны держалась на трёх китах: ткачество (шёлка и хлопка), производство керамики-фарфора-бумаги и красильное дело. Торговля с Европой приносила баснословные барыши, которые, впрочем, тут же съедались постоянными дырами в бюджете. Впрочем, наконец-то в Китае появился флот, способный совершать дальние плавания (4-хпалубные суда) и начата очередная перестройка Великой Стены.

Империя Мин

Подъём постепенно сменился упадком в XVI веке. Уже с 1568 чиновники были освобождены от поземельного налога, став таким образом крупнейшими землевладельцами. Прирост населения к XVI веку вдвое обогнал введение в оборот пахотных земель, и страна оказалась перед старой проблемой дефицита жратвы. Расходы на армию к концу династии выросли в 10 раз по сравнению с началом. Земли с гарнизонами раздавались кровным родственникам императора — в надежде, что они будут охранять границы от кочевников. Единственное отличие Мин от прежних династий — привлечение на роль шпионов евнухов, обслуживающих гарем (штат евнухов во время Мин вырос в 10 раз). Правда, евнухи почему-то на государство работать не хотели (единственным исключением оказался адмирал), бабами не интересовались, а потому были страшными взяточниками и пиздоболами (так, евнух Лю Цзиня успел наворовать 250 млн лянов, что равнялось расходам империи на армию за 10 лет). Можно смело сказать, что кастраты отомстили правительству!

Попытки реформ были. В 1506 г. вынесли на меморандум один проектец — но масштабы вскрывшихся хищений никого особо не поразили. Потому что все были свои и знали, кто, где и сколько ворует. И плевать, что предлагались сугубо традиционные шаги — вся оппозиция была посажена или лишена званий. Фейл для оппозиции? Фейл для государства.

Развивалась и медицина: в дополнение к "Тысяче золотых прописей", руководству по иглоукалыванию, был дописан "Бяньцао ган му" ("Великий травник") в 52 томах, популярный и актуальный в Китае и по сей день. "Травник" переводился и на европейские языки - латинь (1659), французский (1735) русский (1857) и английский (1928-1941).

Денежная реформа, начатая монголами, была заморожена в связи со втягиванием Китая во внешнюю торговлю. Неудивительно: имелось положительное сальдо за счёт серебра из испанских колоний Южной Америки. Правда, курс золота к серебру пошатнулся — но тогда на это никто не обратил внимания (да и с чего бы? традиционный Китай налогом считал только натурпродукт, а деньги — нет). Новое поколение чиновников фактически протолкнуло в 1620 году императора-реформиста, но коалиция традиционалистов (среди которых главную роль играли евнухи) организовала заговор и всё вернулось на круги своя. Вобщем, смута была уже не за горами.

Да, именно в период Мин Китай вступил в международные отношения. Начав с изгнания монгольских зогхватчиков и опиздюливания японских пиратов, Китай столкнулся с державой Тимура (слава Небу, что тот вовремя помер) и собирался уже перейти к анальному огораживанию ото всего мира (в 1440-х уже высылались послы всех иностранных государств), но тут появились европейцы — португальцы, голландцы, англичане и просто миссионеры и пришлось что-то срочно придумывать (европейские идеи привлекали новое поколение чиновников, а серебро — и евнухов). Не стоит забывать и о вторжении Тоётоми Хидэёси (1592 год) в Корею, когда 160-тысячная армия япошек заставила просраться едва ли не всю Поднебесную. Война тогда кончилась ничьей, мирные переговоры были сорваны, в 1597 г. в Корее высадилась 100-тысячная армия — и, если бы не смерть Тоётоми Хидэёси и последующее восхождение Иэясы Токугава, война могла бы продолжаться очень долго. А между тем основная угроза исходила с Севера, от маньчжуров.

Цин: Китай и Новое время (XVIII—XIX века)

Падение Мин и маньчжурское завоевание

Предыдущий цикл завершился феерий крови — войной 1628—1644 годов, переплюнувшей даже Крестьянскую войну. В 1644 г. Пекин был захвачен повстанцами во главе с Ли Цзы Ченом, император покончил жизнь самоубийством. В общем, Мин к моменту вторжения маньчжуров уже пали.

Кстати, маньчжуры — это потомки чжурчжэней, в прошлом на Китай набигавшие и потому в этом деле опытные. Правитель чжурджэней Абахай, к тому моменту уже принявший титул хана и заимел государство Цин (Чистое) и 8 армий, состоявших из монголов, общей численностью 200 тысяч человек. Весной 1644-го Абахай и не думал захватывать претол Поднебесной, но минский генерал У Саньгуй по личным мотивам предложил открыть путь маньчжурской коннице через Стену до Пекина — и хан, не будь дурак, воспользовался оказией. Вышло так, что Ли Цзы Чен ещё не устраивался на троне и даже не придумывал название новой династии, а маньчжуры уже стучались в ворота дворца.

Повстанцы не организовали даже единого центра, так что захват страны был быстрый и кровавый. Апогея пиздец достиг в 1645 г. при осаде Янчжоу, когда погибло около 800 тысяч человек (ну а город потом всё равно сожгли). После такого акта добра и милосердия Нанкин был сдан без боя, и до 1911 года страной снова управляли понаехавшие. Говорят о сопротивлении — мол, до 1648 г. повстанческие армии партизанили по лесам Северного Китая, а на Юге партизанили даже горожане. Но всё это фигня, потому что никаких (по европейским меркам) боевых действий там не было вплоть до 1650—1652 годов, когда особо дерзких перевешали на центральных площадях и оставили вялиться на месяц-другой. Основной бугурт наблюдался на Юге — Север традиционно был жертвой кочевников и сопротивления не оказывал. Единственная толковая попытка отстоять независимость была предпринята Чжэном Чэнгуном в Тайвани (он же Дунин, он же Формоза) — но и она была подавлена в 1683 году. Население, как всегда, сократилось с 50—60 млн до 30—40, начался национальный гнёт… В общем, Империя восставала из застоя.

Цинская династия времён расцета

Максимальное расширение территории Китая при Цинах. А в русскопоцреотических СМИ думают, что это так китайцы обозначают современный Китай.

В чём маньчжурам отказать нельзя — так это в наблюдательности. Они предприняли реформу традиционного сельскохозяйственного комплекса и преуспели: именно со слиянием подушного и поземельного налога на базе последнего, ослабившего фискальный гнёт в селе, обычно связывают рост населения в XVII веке. Ну а внедрение арахиса и сладкого картофеля позволили расширить области земледелия за счёт тех, что были непригодны для заливного рисоводства.

И если в начале XVII века в Китае жило что-то около 100 млн человек, то к XVIII в. эта цифра достигла 300 млн, а в XIX веке — 400 млн; это рост, небывалый для традиционных обществ. Алсо, внедрялась вундервафля «плуг», изобретённая при Мин. Правда, запрячь в плуг быка или вола никто не догадывался, и пахали по старинке на своём горбу. Разрасталось ремесло: только в Шанхае было 200 тысяч мастеров-хлопчатобумажников, а в Цзиньдэчжане на производстве фарфора трудилось около 100 тысяч. Какой-то умник в XVII веке догадался, что осуществлять перевозки можно и по морю вдоль берега, так что развитие получило каботажное плавание и, соответственно, судостроение. Ну а среди мыслителей и философов произошло и вовсе небывалое — решили не просто фапать на традиции, но и учитывать опыт последних эпох. Своевременное решение, да-с. В период правления императора Канси (1662—1723) были даже выпущены словари и энциклопедии — то есть, печатали не только труды Кун-цзы и Лао-цзы.

Ну и куда же без цензуры! В 70-е годы XVII века действовала самая настоящая «Литературная инквизиция», на полном серьёзе зажигавшая по всей стране.

При Цинь Китай разросcя как никогда. Захвачены были не только Восточная Монголия и Корея, но и Тайвань, Северная Монголия (1691), а также ново-ебенёво в виде Джунгарии (где жили ойраты) в 1755 г., а также Кашгария (где жили тюркоязычные уйгуры) — в 1759-м. Зато поход против Бирмы (1758 г.) с участием 40-тысячной армии был зафейлен столь нещадно, что высшее командование самовыпилилось от позора. Вьетнам был успешно захвачен в 1788 г. и находился в составе Китая аж целый год — ровно до тех пор, пока вьетнамские партизаны не узнали о произошедшем и не выгнали цзинцев ссаными тряпками.

А ещё Китай впервые встретился с Российской Империей — правда, наши ни черта не поняли и назвали страну по имени первой попавшейся народности (кидане — китайцы), но это мелочи. В порыве дружбы и братской любви были заложены города-крепости Иркутск, Нерчинск и Албазин, ставший потом центром особого воеводства. Русское посольство Ф. Байкова ничего, кроме китайских грамот и баек, от китайцев не услышало и удалилось в ахуй — Цинский двор требовал признания вассальной зависимости России от Китая, как-то так. Плюс требовалось ликвидировать поселения на Амуре, то есть на землях, отстоящих от тогдашних границ Китая на дохуя какое расстояние (впрочем, не дальше, чем от центральной России). Ну а то, что посол Спафараний не знал местных обрядов (земной поклон с хитровыебанными жестами) и принял подарок стоя, было воспринято едва ли не как отказ от сотрудничества. Ни к какому договору, конечно, не пришли, а вот войну развязать успели: в 1684 г. Албазин был взят в осаду, а в 1685-м подогнали 20-тысячное войско с 250 пушками. ИЧСХ, со стороны русских имелось 450 тел (включая конюшенных, истопников и прочих), 3 пушки и 4 ядра к таковым. Довольные китайцы острог сожгли и ушли, а осенью русские переселенцы тихой сапой прокрались на нетронутые поля, собрали урожай и так же тихо удалились, по пути восстановив острог в Албазине.

Внешняя Маньчжурия — потерянная территория по условиям Нерчинского договора.

Российская Империя задала новый уровень ведения переговоров: на встречу с 10-тысячным войском Цинь она выслала 200 человек в гарнизон Нерчинска, где уже было размещено 350 тел (включая истопников и дворников, ага). Так было заключено Нерчинское соглашение, по которому Россия безвозмездно (то есть даром) отдала Китаю земли до Амура, осваиваемые до этого десятилетиями. Причём китайцы на полученных землях всё равно ни одного города и даже крепости так и не построили, лол.

В 1537 году португальские купцы с разрешения Цинь стали строить склады на побережье Гуандун, заложив таким образом колонию Макао. Ост-Индская Компания обосновалась в Тайване и китайские власти её не трогали — не наша земля, нам пофигу. Наоборот, Цинь даже благоволили Ост-Индской Компании — ведь высокими поборами та подрывала экономику Тайваня и, следовательно, возможности сопротивляться. Впрочем, англичане дали прикурить всем, став в XVII веке монополистами на продажу европейских товаров на территории Китая. А между тем, в доступности китайского рынка была заинтересована вся Европа — и выёбывания Цинь от 1757 г. о запрете иностранной торговли, кроме как в Гуанчжоу, только подогревали ситуацию.

В общем, пиздец уже тёрся о ноги китайцев. Хэ Шэнь, фаворит императора Цяньлуна, успел за 20 лет наворовать 800% ВВП страны, украв, таким образом, больше, чем было потрачено на присоединение Синьцзяна. Откаты при строительстве ирригационных систем давно превышали 50%, а то, что 75% налога чиновники клали себе в карман, можно быо обсуждать чуть ли не на улицах. Все всё знали — и продолжали делать. Завоевания не решили проблемы перенаселения — да и с чего бы, если в состав империи вошли пустыни, полупустыни и тайга? Секты стали охватывать не просто отдельные группы, а города и уезды. Агитационные листовки гуляли совершенно свободно, а агитаторы проповедовали где и когда хотели (взятки-с).

Всё популярнее становились мистические ритуалы боя «у-шу» — с этого и начинали привлечение в секты. Потому что уровень гопоты и бандитизма зашкаливал, как в 90-е. Проверить, защищает ли это искусство от колюще-режущего и огнестрельного, возможности всё равно не было: секты подкупали чиновников и делали что хотели, никакого сопротивления власти не оказывали. Чтобы тебе было проще понять градус пиздеца: сообщество «Триада» было основано монахами Шаолиньсы именно в те годы. Следом за ним появились «Общество Белого Лотоса», «Общество Небесного Разума» — секты плодились, как грибы.

Апофеозом социального пиздеца стала акция уже упомянутого «Общества Небесного Разума», в ходе которой отряд заговорщиков из 200 человек за разумную плату прошёл в Пекин (Запретный Город, ага) и едва не устроил императору аудиенцию с предками. Но это был далеко ещё не финал.

Несколько слов о буддизме в Поднебесной

Традиционные для Китая конфуцианство и даосизм давали человеку в лучшем случае путь, по которому можно идти в этой жизни (Дао) или наставления в продвижении по этому пути (конфуцианство). Но ни одно из этих учений не давало объяснения, почему путь - правильный. Кризис веры, кризис мировоззрения зародился во время падения династии Хань, когда все ценности оказались мимолётны, счастье - иллюзорно, а жизнь - ничтожной. И уж если полководцы Цао Цао и Цао Пэй "слагали стихи в седле и у руля корабля", призывая "ценить быстротечные радости быстротечного бытия", то что уж говорить об обывателях.

Буддизм со своими идеями "жизнь есть страдание" и "мы все заперты в колесе перерождений" лёг на благодатную почву в Китае эпохи Троецарствия, а затем - Протвостояния Севера и Юга. То, что поначалу Будду считали воплощением Дао, только играло на руку проповедникам, поскольку подготавливало умы к новой вере. Дальше оставалось лишь сказать "Будда есть воплощение Абсолюта", и попробуй найди тут принципиальное расхождение с утверждением "Будда есть воплощение Дао". Проповедники-первопроходцы пришли в северные районы страны через всю Среднюю Азию, но создали совсем немногочисенные центры буддизма в Ганьсу, Шэньси и Хэнани. Настоящий бум начался, когда через Бирму в южные царства (Восточная Цзинь) стали прибывать последователи Хинаяны, добившиеся льгот даже при дворе. Но наиболее распространилась форма буддизма Махаяна ("Большая колесница", "широкий путь") отличалась от Хинаяны ("Малая колесница", "Узкий путь") своей мягкостью в требованиях к верующий. Чем же так хороша Махаяна для обывателя? Во-первых, абстрактное понятие "нирвана" заменено более приземлённым "раем", обывателю более понятным и приятным. Не обязательно становиться монахом и жить в сангхе (общине) - можно быть и мирянином, достаточно соблюдать заповеди (и то не все) да платить монастырям некоторую сумму (не слишком большую). Наконец, строгий аскетизм в Махаяне обязателен лишь монахам, стремящимся к нирване - а вот простым мирянам вполне хватит исполнять 5 из 10 заповедей. Причём верующий не одинок на этом пути - в достижении рая ему помогут бодхисатвы, специальные существа, уже почти достигшие нирваны... то есть, рая... но решившиеся на высокий моральный подвиг - остаться в колесе перерождений ,чтобы помочь всем живым достичь просветления и рая. Из одних только альтруистических соображений. Махаяна оказалась очень проста: соблюдай моральные заповеди, отчисляй налоги, и всё! И - всё, дорога в рай открыта!

Ни даосизм, ни конфуцианство не учили человека состраданию, не давали ему никаких объяснений и надежд. А буддизм - дал, и потому стал распространяться с феноменальной скоростью. Если на рубеже III - IV веков в Китае было 180 монастырей, храмов и кумирен будистского толка, то к концу V века в одной только Восточной Цзинь насчитывалось 1800 храмов с 24 тысячами монахов. А ведь помимо обещания спасения души и достойных похорон в монастыре был гарантирован фактический уход от налогов и притеснений со стороны правительства (для бедных) или достойная старость без страха покушений (для богатых). Неудивительно, что буддизм в сознании китайцев встал вровень с даосизмом и конфуцианством.

Но, что ещё важнее, китайский буддизм оказался многолик. Связано это в первую очередь с тем, что все тексты переводились с чуждого языка, что попрождало разночтения и секты. Вот лишь несколько примеров патриархов-основателей и того, во что это вылилось со временем.

Монах Дао-ань (312-384), фактически первый патриарх китайского буддизма, ввёл единый фамильный знак Ши (от Шакья - рода, из которого вышел Шакья-Мунди). Он выдумал нового Будду - Майтрею, Будду Будущего, этакого толстобрюхого монаха с дебильной улыбкой (якобы скрывающей мудрость до поры-до времени). Со временем именно Майтрейя станет самым популярным божеством. Почти всякое крестьянское восстание в Китае с тех пор возглавлялось человеком, объявлявшим себя воплощением Майтрейи, и почти всякая тайная секта уделяла именно этому "богу" центральное место.

Монах Хуэй Юань (334-417), ученик Дао-аня, придумал ещё одного Будду - Амитаму, "Владыку Западного Края", а вместе с ним - и течение амидизма. Тезис о равенстве всех, и мужчин, и женщин, с тех пор питал почти все крестьянские восстания.

Монах Кумараджива (прибыл в Чанань в 402) настаивал на переводе сутр с минимальными искажениями. Когда же Кумараджава умер в 454, его ученик Дао-шэн (опираясь на махаянскую нирвана-сутру) выдвинул тезис о том, что Будда есть во всём и потому спастись может каждый. Ну а поскольку перевод сутр требовался с минимальными ошибками, требовалось и совершенное знание языка оригинала, и начались международные путешествия. Вследствие этого развивались до этого почти неизвестные науки географии, судостроения и мореходства.

Кроме того, буддистские учения оказались в конкуренции с уже существовавшими даосизмом и конфуцианством, что не могло не привести к заимствованиям между ними. Самыми яркими были изменения в буддизме, поскольку он был исходно чужд коренным китайцам и нуждался в этих заимствованиях просто для того, чтобы быть понятным народу. Наиболее известным результатом даосских заимствований в буддизм стал чань-буддизм (перенесённый в Японию, он стал называться дзен-буддизмом и именно в таком виде стал известен миру). Патриарх этого направления [[1]] призывал к просветлению через сохранение умственного покоя, отказ ото всяческих стремлений, следование Карме и Дао. Чань-буддисты были самыми радикальными среди всех китайских буддистских сект - они отрицали ритуал и признавали лишь медитацию. На другом полюсе к ним находились фанатики именно традиций - чтецы сутр и трактатов, вне Китая практически и неизвестные.

Со временем подражать буддистам стали даосы - началось строительство монастырей и написание священные книг (тот же Дао-цзян - аналог буддистской Трипитаки). Позже буддистских идей нахваьались и последователи конфуцианства - в семьях стал допускаться не только принцип "я старший, ты дурак", но даже диалог поколений (т.н. "Чистые беседы"). Наконец, были заимствования и между конфуцианством и даосизмом - да такие, что результат их нельзя отнести уже ни к одному из источников. Например, "Соу шэнь цзы" ("Записки о поисках духов") чиновника IV века при дворе цзинь формально следует отнести к конфуцианству, но они насквозь пропитаны народными верованиями! Наконец, при дворах стали появляться поэты, призывавшие "переступить ритуал и утвердить естественностЬ" (автор строк - Цзи Кан). Открыто ставились спектакли типа "Сань Го Чжи" о Троецарствии, где на первый план выносилась не тема ответственности младшего перед старшим, а личной ответственности человека за содеянное. Тао Юаньмин (365-427) даже сочинил утопию "Персиковый источник" в этом околобуддистском духе. Между делом искусство живописи и поэзии в конце концов дало искусство каллиграфии, до тех пор весьма приземлённое.

Несколько слов о цикличности истории Китая

Как ты уже заметил, анон, история Китая начиная с Хань и правда стала цикличной. Начинались и завершались циклы в условиях кризисов, социальных неурядиц и политической нестаибльности, выливавшихся в восстания. И независимо от действий, старая династия уходила, а её место занимала новая; правление она начинала с амнистий и реформ; далее — период стабильности, стагнации, кризиса… и круг замыкается. Традиционное китайское государство вплоть до своей смерти в XX веке считало себя высшей формой власти-собственности и редистрибутации — и ни одному реформатору даже в голову не приходило, что может быть иначе. Никому и в голову не приходило, что один крестьянин может обрабатывать поле лучше другого; да и сама идея о том, семья крестьян может разрастаться/убывать, как-то ускользала от правительства. Поэтому драли всех одинаково, что совершенно логично вело к кризисам.

Но это пол-беды. Дело ещё в том, что государство выделяло минь-тянь — земли для общественного использования, и гуань-тянь — земли для вознаграждения чиновников. Они распределялись между всеми владельцами с учётом их расположения, плодородности, да и просто наличия в том или ином уезде. Считалось, что 1 семья имеет 100 му земли, и перераспределение её в рамках династического цикла не проводилось. Логично, что такая система работала 2—3 поколения, а к исходу века давала сбой, плавно переходящий в кризис. Механизмы рынка всё равно действовали, пусть власть их и не знала; а сверху накидывались ещё и социальные факторы… На деле это выглядело так: вплоть до династии Мин население Китая колебалось в пределах 60 млн. В годы кризиса и голода оно сокращалось в 3—4 раза, на пике стабильности возрастало до 2 раз. Но уже к исходу первого поколения новой династии все свободные земли оказывались заняты, и начинался их негласный передел. Фактически купли-продажи земли не было, но вполне реально было заложить участок богатому соседу или просто подарить, оставшись его арендатором. Результат — разорение всё большего числа земледельцев и постепенно нарастающий кризис в сферах экономики (упадок хозяйства, гибель бедных дворов), социальных отношений (недовольство крестьян, появление разбойничьих шаек, мятежи и востания), и, наконец, политики (неспособность верхов справиться с кризисом, засилье временщиков, явное ослабление эффективности аппарата власти). А что до смены династий… она просто обеспечивала перераспределение земли, и цикл запускался заново, пусть и ценой миллионов жизней. Но традиционное китайское государство не знало другого пути. Смена династий, к слову, вполне укладывалась в рамки теории Мандата Неба — кто, как не бесчестный правитель, утративший дэ, виноват в лично твоих бедах, а? Кому, как не ему, платить за это потерей мандата, передаваемому Небом в новые руки?

Но и этого мало! Известно, что в Китае чиновников готовили в специальных школах (в столице — Тай-сюэ, например), но огромное значение приобретала со временем и личная рекомендация влиятельного друга (особенно популярная у Хань). В особой позиции находились представители высшей знати, которым были открыты все (то есть вообще все) двери. А после того, как оформилось правило «тени» — то сеть чиновники высших рангов получили право «отбрасывать тень своего величия» на родственников, давая им таким образом некоторые привилегии — стало куда как хуже. Ну а когда стало возможным покупать мелкие должности — да, ты не ошибся, именно покупать! — всё стало совсем печально.

Невообразимо, но факт: китайская администрация была двухуровневой. Верхний уровень представляли столичные сановники, управляющие палатами и министерствами; а нижний уровень был представлен одним-единственным чиновником в каждой провинции. И чиновник с периферии никогда не мог подняться наверх — таким образом, власть в Китае существовала строго отдельно от своего народа. Да, конечно, впервые этот институт был заложен Первой Хань как стабилизатор, но потом он стал мешать развитию и династия пала; а последующие династии тупо копировали его со всеми огрехами — ибо боялись отказаться от традиций и повторить судьбу Цинь.

Слепое поклонение традициям, погружённость в интриги и самоизоляция от мира — собственно, те три кита, на которых стояли все кризисы двора. Постоянство земельных наделов, отсутствие социальной мобильности, отсутствие обратной связи местного чиновника с двором — три кита, на которых стояли все проблемы сельской местности. А в традиционном Китае ничего другого и не было — так что кризис за кризисом шли вполне закономерно, а ощущение непричастности и личной неответственности («это всё плохой правитель, он утратил дэ — пусть теперь сдохнет!») только ускоряло каждый последующий цикл.

Примечания

1. ↑ переходила от династии к династии, пока не потерялась в в восстании против монголов
2. ↑ Пример принципиальной разницей между Легизмом (Цинь) и Конфуцианством (Хань), при Цинь никто и не смел сомневаться в праве Императора укоротить на голову, не взирая на благородство, более того с точки зрения Легизма — все равны перед Законом (читай Волей Императора!)

Самостийный Тайвань (Дунин / Формоза)

основано пиратом преданными династии Мин