Обсуждение:Мыши плакали, кололись...

В начале 2009 года жаба-удав стиснула мозговые полужопия шарашки AOL, которая стала сцудорожно пытаться убить альтернативные клиенты ICQ и заставить всех смотреть рекламу. По этому поводу появилась картинка, где значок ICQ состоит из мышей, столпившихся вокруг кактуса

Мышь плакала и кололась, кололась и плакала, но всё равно упорно ела кактус... Кактус был большой и сочный, и иногда мышке казалось, что ей даже нравится его вкус. Лапки, конечно, болели, ну как же без этого обойтись, если каждый день упорно штурмовать кактус? Иногда в изнеможении мышь разжимала лапки и падала и засыпала, прямо тут, у подножия кактуса. С зарёй она открывала глазки, и первым, кто ей попадалось в поле зрения, оказывался кактус... Мышка надеялась, что вот сегодня, сегодня! — у неё наконец-то хватит сил, времени и упорства сгрызть кактус до самого основания... ну, или почти до такого основания, чтобы можно было уже с чистыми лапками и гордо поднятым хвостом пойти дальше. Мышка не знала и не замечала, что ночью, пока она, свернувшись калачиком и вздрагивая от боли уколов и обид, забывалась ненадолго беспокойным сном, кактус восстанавливал потерянное, давая новые побеги и разрастаясь новыми "детками". Ведь, начав упорно и планомерно подстригать кактус, маленькая дурочка стимулировала его рост. Мимо мышки, упорно сидящей на кактусе, ходили люди. Одни просто шли мимо, другие притормаживали и уходили, покручивая пальцем у виска и покачивая головами, третьи останавливались ненадолго и или давали советы о том, как лучше организовать время съедания кактуса, или удивлялись и просили поделиться опытом такого успешного и долгого поедания. Были и такие, кто ругал мышку за то, что она слишком увлеклась именно этим кактусом, напоминал, что в других местах её ждут другие кактусы и вообще... "работать надо интенсивнее и продуктивнее, дорогие товарищи". И вот однажды, когда мышка в очередной раз с тихими слезами по новой технологии давилась кактусом, уговаривая себя съесть "ну ещё кусочек, ну для дела, ну надо же, ну скоро всё это закончится", уже и сама не вполне веря собственным уговорам, она услышала, наверное, с Неба, прозвучавшее спокойное: "Ну и нафиг ты тут сидишь? Разве нет других более интересных занятий? Оставь этот кактус в покое и иди своей дорогой. Найдутся другие желающие его покорить, а нет, так пусть себе растёт, мешает что ль кому? Раритеты и памятники природы тож нужны." Мышка сильно удивилась: "Как? Слезть с кактуса насовсем? Или только на время? Например, пока лапки заживут и живот болеть перестанет?" "Нет, глупенькая, слезть — совсем. И идти, куда давно пора и где уже совсем заждались. А если сильно замучает ностальгия, захочется побыть йогом или подушкой для булавок, приходи, но только ненадолго, на время и помни, что никто не имеет права заставлять тебя есть ни этот кактус, ни какой другой. Если ты сама не захочешь... А вообще-то, меняла бы ты диету, смотреть на тебя сил больше нету..." Голос замолк и стало совсем тихо. Так тихо, что мышка, несмотря на одурь и бессилие, услышала, как внутри неё расправляется и стремительно разворачивается цветок радости и удовольствия, давно забытого терпкого удовольствия принятого решения. И мышка разжала лапки. А утром, насвистывая и напевая, пошла своей дорогой — мимо кактуса.