Участник:DileSoft/Тысяча и одна ночь

Материал из Lurkmore

Эта статья находится на доработке. Эта статья всё ещё не взлетела и не соответствует нынешним реалиям /lm/. Но добрый DileSoft приютил её в своём личном пространстве, и теперь она может тихо гнить неспешно дописываться здесь вечно. Модераторам: выпустить Дата последней правки страницы: 12.10.2014

Тысяча и одна ночь (перс. هزار و يک شب) — эпический персидско-арабский сборник различных сказок, обильно сдобренный колдунством, проном и неведомой ебаной хуйней в невероятных количествах.

Завязка и развязка

Жил да был царь Шахрияр, жил не тужил, да вот однажды обнаружил что его жена ставит ему рога. И не только его жена — жена его брата, жена какого-то джинна и вообще чуть менее все известные ему жены изменяют постоянно свои мужьям. Весьма разочаровавшийся сим откровением, Шахрияр подумал и нашел окончательное решение рогатого вопроса: каждый день он женился на новой жене, ночью трахал ее, а наутро казнил, чтобы уж точно обошлось без рогов.

Так происходило до тех пор, пока очередной женой-камикадзе не стала некая Шахерезада, добровольно вызвавшаяся на процiдурку и придумавшая хитрый план. Будучи явно поумнее предыдущих жен, хитрозадая Шахерезада, прежде чем дать царю опосля ебли (читайте первоисточники, блядь, а не пересказы для детишек, и вообще — этот сборник использовался в том числе для ненавязчивого преподавания юным арабам и арабкам курса полового воспитания, поэтому все так и строго: сначала дать, только потом начать ебать мозги), решила рассказать ему сказочку на ночь. Но сказочка затянулась настолько, что ночи не хватило, поэтому пришлось царю оставить Шахерезаду еще на сутки — интересно же! Собственно, так и понеслось: привел Шахерезаду — дослушал старую сказочку — выебал — начал слушать новую — настало утро — GOTO 1.

В итоге это все продолжалось аж почти три года, пока сказки не кончились. К этому времени царь успел между делом настрогать аж трех сыновей, и решил таки Шахерезаду помиловать — а то вдруг следующая жена еще лет на десять волынку затянет. Конец.

Сказки

Собственно, основной материал книги составляют сказки, которые якобы Шахерезада рассказывала царю. Их, понятно, не тысяча, а где-то между 200 и 300, и это если считать многочисленные «сказки внутри сказок» (да-да, арабы знали толк в математике и чтили вложенные циклы), с лирическими отступлениями в стиле «Прямо как в рассказе про быка и осла… Ты что, не слышал его? Ща расскажу, чтоб было понятнее» (периодически уровень вложенности достигает четвертого, так что когда сказка заканчивается, и происходит возврат на уровень выше, приходится вспоминать, что это вообще такое). Но зато какие! Из наиболее известных — сказки об Али-Бабе, Синдбаде-мореходе и Ала-ад-дине (да, школьник, в традиционном переводе на русский они пишутся именно так). Впрочем, приведенным выше перечнем диапазон сюжетов практически исчерпывается: бОльшая часть сказок является пересказом одних и тех же историй с изменением антуража и главных героев.

Собственно, Ала-ад-Дин в самом первом, непожатом варианте являет собой совсем не то, что мы привыкли читать/смотреть (оригинал настолько же длиннее советской экранизации, насколько та длиннее диснеевского мультика — в деталях описываются арабский быт, походы к султану и множество прочих, безусловно интересных вещей). Анон, почитывая книжку в детстве, устал ждать раскрытия сути и еле-еле добрался до финала. Второй, урезанный вариант, содержит в себе только самую мякотку: джиннов (один в кольце, другой в лампе), пещеры сокровищ, султанскую дочку, и — что немаловажно — антагонистов. Диснеевский Джафар, к слову — это три (!) персонажа, слитые в одного (хитрожопый визирь, магрибинец-колдун и его брат). Краткая суть все та же: школьник-задрот, получив неограниченную власть, не пошел нагибать всех вокруг, а тупо удовлетворил низменные потребности, не скорраптившись и не поддавшись злу.

Сказки про Синдбада-морехода представлены в нескольких частях, т. н. «плаваниях». Основная фабула каждой истории: Синдбад никак не унимается и снаряжает команду (каждый раз новую — см. дальше) в очередное путешествие в стиле «поплывем туда, не знаю куда, привезем то, не знаю что». По пути команда сталкивается с морскими чудовищами/штормом/людоедами и выпиливается, в живых остается Синдбад и попадает в некое место, из которого выбирается благодаря своим уму и везению — например, обмазавшись бриллиантами и привязав себя к куску мяса, дабы быть схваченным огромной птицей Рух (или Рокх, или Рокк, в зависимости от перевода), и вместе с трупом этой птицы, подстреленной охотниками, свалиться туда, где его отвезут домой с полными карманами ништяков. И так до следующей истории, пока запасы награбленного не кончаются. В последней истории таки удовлетворяет своё желание мотаться по миру и становится простым обывателем. Fin.

Ну а история про Али-Бабу и сорок гопников должна быть известна всем, кто родился раньше 1993 года, потому как, во-первых, винрарный советско-индийский фильм — лучшая экранизация, также советская пластинка, во-вторых, советский же кукольный мультик, где хорошо подается основа сюжета. Начинается всё с предыстории о двух братьях, один из которых, как водится, успешный, а второй не очень и женат на нищенке. Из-за особенностей места работы он однажды подслушивает разбойников и узнает от них пасскод к пещере с ништяками — тот самый «Симсим, откройся». Али-Баба, будучи человеком честным, берёт оттуда лишь немного золота, но по недосмотру сливает инфу жене, через нее жене брата, а затем и ему самому. Брат со всех ног мчится в пещеру за золотом, но по выходу забывает волшебные слова. Во время брутфорса возвращаются разбойники и красочно четвертуют жлоба. После запутанного расследования решают, что надо бы расправиться ещё и с Али-Бабой, и почти это осуществляют, но внезапно все до одного погибают, пав от руки не в меру башковитой рабыни умершего брата. Мораль — жадность это плохо, а смекалка решает. Алсо, «симсим» (он же «сезам») — это другое название кунжута (на случай, если ты не в курсе, им посыпают булочки для гамбургеров). Также, по версии педивикии, слово пришло из каббалистических обрядов и связано с темным колдунством.

MOAR сказкоты

Сказка о рыбаке рассказывает о том, как бедный рыбак закинул в море свой невод и сидит как дурак без невода и вытащил запечатанный кувшин с сидящим внутре джинном. Да, как оказалось, джинн, просидев 3500 лет в замкнутой емкости, настолько охуел, что поклялся сразу по выходе предложить освободителю выбрать способ красиво умереть от его руки. Сказка, может. и не самая известная, но именно из неё пошёл винрарный способ наебать оборзевшего кувшинного сидельца. Да-да «как ты, столь огромный, поместился в этом крохотном кувшине?» Глупый джинн гордо демонстрирует — как именно поместился, хватаешь пробку и затыкаешь.

Способ перекочевал в «Старика Хоттабыча» (с неожиданным развитием — Омар Юсуф ибн Хоттаб оказался тем самым джинном и книгу читал второй раз наступать на грабли не пожелал), в виновый мультфильм «В синем море в белой пене…» и много ещё где упоминается.

Маруф-башмачник — сказка из позднейших, чей сюжет можно кратко выразить так «пацан у успеху шёл-шёл и пришёл». Подробнее: у бедного Маруфа была злая жена такая злая, что, не зная, как его ещё посильней допечь, таки решила показательно упечь его в зиндан по обвинению в домашнем насилии. Маруф порешил не дожидаться развязки и съебал из города в никуда, и по пути в неких развалинах повстречал джинна, который, по доброте сердечной, перенес башмачника в другой город. Там, он, внезапно, встречает старого кореша, который и учит Маруфа хитрому плану выдать себя за купца, опередившего свой корован, набрать под это дело кредитов, пустить в оборот и таким образом легализоваться. Маруф принимает хитрый план и кредитов таки набирает, но не пускает в оборот, а раздает всё нищим. Развитие несколько (не)ожиданно — видя неслыханную щедрость «купца» ему начинают одалживать ещё больше золота, рассчитывая не некислые проценты в будущем, наконец и сам местный слегка подъиздержавшийся султан предлагает Маруфу в жены свою дочь с расчётом на то же самое. Маруф и тут не сплоховал: сперва трахнул невесту, а потом ей во всём признался и, таки, угадал: поплывшая от радостей простонародного секаса царевна не только снарядила мужа в бега, но и подходящую легенду папеньке-царю заправила. А наш башмачник, удалившись подальше, ВНЕЗАПНО натыкается на сокровищницу, а в ней — на перстень с приколдованным к нему джинном — исполнителем желаний (не многовато ли прухи с джиннами башмачнику??). Дальше понятно — возвращается в город с корованом весь в шоколаде, раздает долги, все охуевают, а больше всех — сама новобрачная, коей тут же заправляется очередная деза: я, де, так твои чувства ко мне проверял. История на этом далеко не кончается, но дальше читайте, аноны, сами.

Отдельные персонажи

Аллах

Упоминается много и со вкусом. Мусульмане же, по их понятиям славословие аллаху должно было быть включено в КАЖДЫЙ текст.

Халиф Харун ар-Рашид

Есть целый цикл сказок, которые и завязываются на том, что прогрессивный царь переодевается в одежду простолюдина и шляется ночами по Багдаду. По задумке — проследить своими глазами за жизнью верных подданных, дабы принять меры и сделать выводы. На самом деле чаще ведёт себя как очень тонкий тролль, см., например, сказку «Халиф на час или история про Абу-ль-Хасана-Кутилу». Впрочем, жертв своих смищных шуток потом по-царски вознаграждает, так что всё справедливо.

Алсо, царь настоящий! Конечно, по Багдаду настоящий Харун тайно не гулял и вообще предпочитал носа из дворца лишний раз не высовывать. Однако, его правление пришлось на относительно спокойные годы, за которыми последовал очередной полярный лис. Это и дало повод в народе поговаривать что вот, дескать, при Харуне-то ПОРЯДОК БЫЛ.

Сулейман ибн-Дауд (мир с ними обоими!)

Таки тоже вполне себе реальный иудейский царь Соломон Давидович, луркайте притчу о разрубании младенца, Песнь Песней и прочая и прочая. Что особенно лулзово, вполне почитается как христианами, так и мусульманами. У последних вовсе ходит в числе особых избранников Аллаха, да ещё получил лично от Него перстень с гравировкой «Аллах и Сулейман — друзья вовек». Перстенек-то и даровал Сулейману власть заточать джиннов в сосуды; собственно, оттиском с него помечалась сургучная пробка, после чего ВСЁ — сиди, болезный (как перед тем джинна насильно в сосуд утрамбовывали история умалчивает). Если в сказке есть кувшин с джинном — непременно и Сулейман ибн-Дауд (мир с ними обоими!) помянут будет, также есть отдельная сказка о походе храбрых арабских пацанов за перстнем Сулеймана (неудачном, но очень познавательном).

Прон, гуро и тентакли

Школьник, которому подарят на десятый день рождения сборник арабских «Сказок для детей: Тысяча и Одна Ночь», фалломорфирует от счастья. Просто потому, что книга для юных умов не предназначена изначально — ее и взрослым с хрупкой психикой лучше не читать.

• Во-первых, сказки чуть менее чем полностью эротические (видимо, чтобы царю было интереснее а вот хуй там: у арабов с сексом строго, юношам до брака светят только ослицы, девушкам даже пошликать толком не судьба. Поэтому, чтобы после свадьбы особо не пугались — им рассказывают, как правильно ебстись прямо в сказках. Опять таки, всякие порнолабы во времена оные были очень мало распространены, поэтому приходилось дрочить, опираясь строго на воображение. Данный сборник в этом деле был весьма полезен). В России издавались с цензурной заменой всяких пошлых терминов неведомыми арабскими словами: «И его поднявшийся зебб вел себя как бешеный». В программе супружеские измены, ебля лолей, троллинг половым бессилием, продажа и покупка секс-рабынь (да и рабов, чего уж там…), публичные групповые изнасилования, и много чего еще. Впрочем, эротика неестественная (по мусульманским меркам) там всегда с негативным подтекстом. Алсо подарочные издания богато иллюстрируются большим количеством сисек: художники уже просто не видят смысла рисовать цензурные картинки для текста, где через абзац кого-то ебут.
• Во-вторых, где сказки не эротические — там они наполнены отборным гуро. Нередко с совмещением с предыдущим пунктом: всякие отрезания зебба, отрубания голов, побиения камнями, выкалывания глаз, вырывания языков, каннибализм и пр. через страницу. Хотя это беда не только арабских сказок, ибо до времен братьев Гримм, отцензурировавших классические сказки на предмет людоедства, инцеста и пыток, европейские истории на ночь были не сильно краше: чем лучше, к примеру, эта ваша «Синяя борода»? И опять-таки, все насилие по понятиям.
• В-третьих, сама арабская мифология. Школьник, открывая сказку про Ала-ад-дина и волшебный светильник, наивно ждет то же, что в диснеевской мультяшке (если, конечно, ее видел). И здесь его ждет разрыв шаблона, ибо джинны оказываются ни хрена не добрыми, через слово славят Аллаха (или Иблиса), желания исполняют с редкостным садизмом (не над заказчиком, так над объектом). А сам Алах-ад-дин и вовсе китаец: «Говорят, о счастливый царь, будто был в одном городе из городов Китая портной, живший в бедности, и был у него сын по имени Ала ад-Дин». Впрочем, очень может быть, что имеется в виду какая-нибудь Согдиана, где до Китая рукой подать (Самарканд вполне подходит), впрочем дунгане (ло-хуй-цзы по-китайский — китайцы уверовавшие в Аллаха^[1]) тоже подходят w:Файл:Chinese-style minaret of the Great Mosque.jpg — китайская мечеть.

В общем, покупайте детям сказки лучших арабских авторов. Ведь книжка не телевизор, плохому не научит, да?

Автора?

Ссылки

1. ↑ потомки тех кто имел профессиональное отношение к торговле на Шёлковом Пути